рья… Тем временем приблизились мы к кошун-б1ов [4] - сторожевой башне, увенчанной открытой площадкой меж четырёх зубцов по углам. Башенные стражи несли здесь службу день и ночь, охраняя склепы от коварных соседей, которые могли, воспользовавшись случаем, осквернить святыни и могилы чужих предков, умышленно причиняя им оскорбления. Временами случалось даже, что похитители уносили из склепов останки усопших и затем требовали выкуп за тело у их отчаявшихся родственников, стремясь сполна отомстить врагам за все обиды, которые были им нанесены. - Доброго пути вам! – раздались весёлые голоса сверху. Подняв голову, я заметила на башенной кровле двух стражей, приветственно нам махавших, и узнала Сея и Лога – братьев моей подруги Масар. Почти соседи, - правда, теперь я редко бываю здесь… Ах… это ведь уже и Эрдзие-Бе близко, - следует отослать Циска восвояси, не то он вот-вот увяжется за нами и в замок! - Циск! Ты ведь знаешь, что дальше тебе нельзя, - обратилась я к коту. – Иди сюда, мой славный, я тебя ещё почешу под шейкой, и давай прощаться. Тот же расставаться не собирался. Наоборот, улёгся на бок у моих ног посреди дороги и с великим искусством ударился в кошачьи капризы. - Ну почему, сестрица? Пусть бы он шёл с нами! – попробовала было заступиться за мохнатого дружка Чегарди, но тут я проявила твёрдость и настояла на том, чтобы Циск всё-таки нас покинул: - В замке ему совсем не место, очень уж он становится крупным; да и нехорошо учителя надолго одного оставлять. – Слышишь, Циск? Иди домой, жди нас там! Кот, явно расстроенный (не меньше, чем Чегарди!), очень медленно поплёлся по тропе назад. Он невероятно мил; но, по правде говоря, я сомневаюсь, что в Эрдзие-Бе оценят его склонность к сезонной линьке, размеры и манеры. У меня нет желания ни напугать кроткую и чувствительную госпожу Тийну, ни дождаться, пока небрежная ручка Мархи дёрнет кота за хвост или усы, вводя брата меньшего, так сказать, в искушение кровной мести... Да к тому же, в лесу зверь живёт охотой, а в замке, пожалуй, к нему пришлось бы личного повара приставить! - …Сестрица, сестрица! Отчего ты молчишь?! – Чегарди настойчиво дёргала меня за край рукава. Я внезапно очнулась от своих мечтаний - словно из облака выплыла. - Ты меня не слушаешь? – Чегарди смешно нахмурилась и надула губки. – Я уже третий раз подряд тебя спрашиваю. Да уж, тарам мой строг, не хуже жреца во время занятий!.. Придётся быть внимательней, чтобы глазастая девчонка не заметила моих уловок с неотмирной птицей! - Что же ты хотела знать? - Вот - что это? – Чегарди указала рукой на мозаику, украшавшую стену башни между последними этажами. По серому фону там была выложена более светлыми камнями человеческая фигура с расставленными ногами и руками, распростёртыми в стороны. В одной из рук было изображено копьё. - Должно быть, это делали керистиш [5], - предположила я. – Наставник говорил, что некоторые из здешних жителей теперь придерживаются новой веры. Это их солнечный ерда… кажется, он называется Толаман Аг1о [6]… - я попыталась припомнить о нём что-то ещё: - Он настоящий къоьнах [7]: победил сармака и освободил княжескую дочь. (Ах, как узнать бы, - а для меня Тамаш когда-нибудь решился бы на подвиг?! - О, боги мои, что за странные мысли иногда рождаются в голове...) - Сестрица!!! Вот о чём ты думаешь?.. Скажи, отчего ваш замок зовётся Эрдзие-Бе? - Давным-давно, - начала я рассказ, - из-за суровых гор, что отделяют нас от Картлойн-мохк [8], прилетал в Мелхисту огромный, словно грозовая туча, орёл. С его приходом в наши земли принёсся ужас - он уносил людей в небесные дали, как ветер уносит пыль; легко мог похитить и двух человек сразу… Даже два сильных мелхистинских нарта, о которых я сегодня расскажу, могли одолеть его только вместе. Имена их были Мейра и Буолат. Чегарди внимала мне, раскрыв рот и боясь проронить лишнее слово. - Тот орёл был невероятно могучим созданием, а его когти и клюв, выкованные из железа, впечатляли всех, кто встречал его, - продолжала я. - Нарты смогли окружить орла с двух сторон, исколоть его своими саблями, сорвать с него грозные когти и отрубить клюв. Но перед этим орёл напал в последний раз, успев клюнуть Буолата в затылок. После мощного удара железного клюва голову Буолата пронзила острая боль, и вскоре сошёл он в нижний мир. Мейра же выбрал в Мелхисте самый лучший горный склон, который только можно было найти, и на вершине его зарыл орлиные трофеи. Над ними велел он построить маьлх-каш [9], в котором положил тело своего соратника, и завещал, что, когда придёт и его час, его собственное тело должно быть похоронено на этой святой земле рядом с его дорогим другом. Там остались они навечно вместе, как друзья и братья, несмотря на жестокость той битвы… - Между ними, наверно, было клятвенное братство? – угадала Чегарди, - точь-в-точь как у нас с тобой?! (Надо же… не иначе как моего «тарама» тоже влекут к себе нартовские подвиги?!. Ну, с нею не соскучишься!) Я кивнула и продолжала: - Род Летающего по небу, по преданию, произошёл от потомков Мейры, и в память о том событии замок, стоящий на железных когтях и клюве орла, назван «Орлиным гнездом», и с тех пор в семье принято давать мальчикам орлиное имя. Вот у самого Олхудзура два брата, и их имена Бирка [10] и Гирга [11], а моего брата назвали Леча [12]... А вот и два сланцевых селинга [13] в человеческий рост! Мы стояли возле входа в местный «городок мёртвых». - Возле могильника Буолата люди затем основали село Цайн-Пхьеду; стали они селиться там и устраивать захоронения поблизости, ибо место это непростое: орёл – птица Села; случалось, что и сам Сел являлся народу в облике орлином… Сейчас мы с тобой находимся именно здесь. Оно считается святым, и даже в непогоду освещено солнцем. Каждый мелхи [14] считает за честь перейти в бухара доьние через священную Цайн-Пхьеду, ведь отсюда душа покойного обязательно попадёт в верхний мир, к свету и солнцу, и будет счастлива там. Девочка с трепетом подняла глаза к небу, будто хотела убедиться, не парит ли над нами священный орёл. – Но… в самом деле, так и есть! Вот он уж облетел нас по кругу и скрылся из глаз… - Он что, наблюдает за нами?! – воскликнула потрясённая Чегарди. - Подумаешь, что здесь такого - наблюдает? Он же нас с тобой оберегает! Как те башенные стражи, - спокойно пояснила я. На Чегарди этот случай произвёл такое впечатление, что она мгновенно умолкла, и, сколь это ни удивительно, до самого конца пути я больше не услышала от названой сестрицы ни звука, и смогла предаваться сладким среброкрылым мечтам всё то время, что мы брели к югу от некрополя вдоль примыкающей к башне высокой стены... За этой стеной и находилась крепость-аул Цайн-Пхьеда - родовое село Летающего по небу. С крепостных стен послышался резкий звук сигнальных ма1иш [15], - тотчас же стража распахнула створы, и, стройными рядами по четверо, из ворот Цайн-Пхьеды выехали шестьдесят вооружённых копьями и щитами конников в блистающих под солнцем бронзовых шлемах и латах, на совершенно одинаковых серых конях, – личная гвардия эл Олхудзура, которая считалась образцовой, лучшей во всей стране. Именно у нас, в Мелхисте, у подножия горы Селин-лам, в ущелье, где стремительные воды Орги сформировали широкую дельту, ежегодно сходилось на смотр общечеченское войско. Всеобщий сбор мужчин-воинов объявлялся внезапно, чаще всего под покровом ночи, и тот, кто приходил последним, подвергался жестокому наказанию – его сбрасывали со скалы. Таким образом испытывали военную дисциплину и готовность чеченских воинов к защите своей родины. Там же, в двух башнях горы Селин-лам, проводились и заседания Мехкан-Кхиела – собрания старейшин всех тейпов, к которому обращались горцы, стремящиеся найти справедливость в спорных вопросах. Решения этого совета, по словам наставника, уступали лишь вердикту Дайн-Кхиела – Высшего Совета майстинских мудрецов, в число которых входил и сам Элгур... Вдосталь налюбовавшись и всадниками, и лошадьми, мы с Чегарди проскользнули во внешние ворота, поспешно следуя по единственной узкой улице через весь аул в пхьакоч [16], к воротам внутренним, открывавшим вход во двор крепости. Цайн-Пхьеда, - своего рода остров, окружённый ледяной рекой, — была надёжно защищена: с обеих сторон её омывали бурные воды двух сливающихся на юге рек, Чанти-Орг и Меши-хи, а на неприступных скалах вокруг этого природного бастиона рос густой, дремучий лес. Замок Эрдзие-Бе, находившийся на окраине, в юго-восточной части села, гордо возвышался над крутым обрывом, словно бдительный страж. По периметру замкового двора были выстроены три жилые башни, соединённые между собою внутренними переходами и оснащённые бойницами и защитными балкончиками-машикулями. У самого основания сооружения эти имели четырёхугольную форму, постепенно сужавшуюся к верхней части. Камни, из которых были сложены г1алниш [17], были испещрены множеством мистических изображений солярных крестов, свастик, спиралей и человеческих рук. Эти магические символы должны были хранить башни и живущих в них от врагов и сил тьмы. Не обошлось здесь также и без орлиной головы, символизировавшей княжеский дом. Углы крыши были украшены оленьими рогами: олень, как родовой тотем Бетты, первой жены Олхудзура, по праву покровительствовал и детям её - Лече и Седе. Что касается госпожи Тийны, то она собственной тамги изначально не имела, о чём не принято было упоминать вслух при Летающем по небу... Мы с Ч