ейного скандала Чегарди пересказала мне её затем в мельчайших деталях. Вначале сёстры, увлечённые выяснением отношений, забыли отослать девочку, а затем их страсти достигли такого накала, что на присутствие маленькой служанки в комнате обе попросту махнули рукой. Она же не смела отлучиться без приказания, продолжала стоять при них безмолвной невидимкой, обмирая, не чувствуя рук и ног, и слышала всё! Представьте только себе эту сцену!.. - … и у меня найдётся нечто ценное, чтобы передать госпоже Тийне! – продолжала тем временем Седа. - Моя мать… - задрав нос, гордо начала Марха - и внезапно осеклась. Седа разглядывала её в упор, потешаясь от души: - О, твоя мать, несомненно, будет просто счастлива узнать, как ты проводишь время без её ведома. – Седа сделала паузу, явно наслаждаясь: - Но, может быть… это происходит как раз с её подачи?! Хотя до сей поры я лучшего мнения была о ней... Вот это нам и предстоит выяснить. Марха дышала бережно, мелкими глоточками, - Седа неслась рысью, как наездник на скачках, не позволяя той вставить ни слова: - Поэтому я поспешу сообщить ей замечательную новость первой, пока меня не опередили слуги!!! А уж как твои дела порадуют отца, о том и говорить нечего!.. Признайся, дорогая, ты задалась целью покрыть наш род позором? - но знай, этого не случится, по крайней мере - пока здесь я! - Не понимаю, что ты имеешь в виду… - скривила личико младшая. - Не понимаешь, детка? – Седа сощурилась и придвинулась к ней ближе. – Ну-ка, объясни мне – как эта вещь оказалась в конской поилке?! - Какая… вещь?! Марха неровными рывками заметалась от стены к стене, томимая страхом и дурными предчувствиями. - Да как сказать… Денна ца яхьа хе чалх [6] ! На раскрытой ладони Седы, в её длинных белых пальцах горела, искрилась гранями, словно звезда в морозный день – изящная серьга с сапфиром... - Так это та самая, что ты потеряла, госпожа? Видишь, вот и нашлась твоя пропажа, а меня ты напрасно подозревала! – подала голос Чегарди – и мгновенно пожалела об этом. Как только Марха взглядом её не испепелила!.. - Ах, вот ещё в чём дело, оказывается… - зловеще протянула Седа. – Прекрасно: хвостик свой увяз, а клювиком на других кажем. Что прыгаешь, как солёная лягушка [7]? И, будто стрелы в цель, хлынули на Марху лучи из глаз Седы. Меткие, ледяные, искристо-синие, почти такие же яркие, как драгоценные камни… - Я ни при чём! Ни при чём! – забормотала Марха, загораживаясь руками. – Это… она всё лжёт! Настал миг абсолютной пустоты – без единого дуновенья ветерка. Как в первозданной пустыне – какой была она при сотворении мира… - Кто - лжёт? – тихим шелестом выдохнула Седа. - Вот эта наглая девчонка! – крикнула Марха, указывая на прижавшуюся к стене девочку пальцем и отступая назад. – И Мелх-Азни ваша, что с нею заодно! Чегарди обнесло холодным потом. Что вообще у них тут происходит и в чём обвиняет Марха её и меня? О, неужели теперь и княжна Седа… Седа кивнула и жестом отстранила её, не успевшую произнести ни звука: - Мелх-Азни наша - твоя сестра. Дочь твоего отца, которой он дал своё имя и которая носит на обруче его тамгу [8]! – Марха напряглась, прикусила губу и хотела что-то поспешно вставить по поводу тамги, но Седа тут же снова повела атаку: - Ты допускаешь мысль, что дочь моего отца может позволить себе лгать?! Марха растерялась, а Седа тут же добавила: - Вот – хотя бы ты… - Ну, я-то не она! – самоуверенно заявила Марха. - Справедливое замечание, – с иронией молвила Седа. Глубоко вздохнула, опустила пушистые ресницы, собралась на миг: – Значит, ты утверждаешь, что Мелх-Азни лжёт? А в чём же именно она лжёт? - Да она постоянно… наговаривает на меня! - Кому, например? - Да всем! (Ах, есть ли край земли?.. И есть ли хотя бы там предел наглости Мархи?!) Седа вновь с подчёркнутым интересом обратилась к Мархе: - Как ты считаешь - зачем бы могло ей быть нужно на тебя наговаривать? - Откуда мне знать! - Ну… подумай… - сдерживая улыбку, предложила Седа. – Иногда не мешает это делать! - Из зависти, например… - А есть чему позавидовать? В самом деле?.. - Ну-ну! Марха вытаращила глаза... «Какая муха укусила сегодня Седу?» - ясно читалось в них. Всё шло совершенно вразрез с её планами! - Мелх-Азни, которую ты так стараешься очернить, - заметь, о тебе мне ничего пока не говорила; да в том и нет нужды. Серьгу мне только что вернул Дуй - конюх! Марха изменилась в лице: - С чего это вдруг он вернул мою серьгу тебе?! - Да так, есть тут мелочи разные, не стоящие твоего внимания… - съязвила старшая сестра. – Но может быть, ты для начала признаешься, как к тебе попали эти серьги? - Это мои украшения! – Марха решила нипочём не сдаваться. – Страдаешь, что тебе муж таких не дарит, да?! (Провокация чистой воды. Муж Седы, Ага, пылинке на неё сесть не даёт. У Седы есть всё, чего только душа пожелает.) Седа закатывает глаза: - Нет, просто решила уточнить, где именно ты их взяла! Марха молчит. - Итак... – напоминает Седа. - Да что тебе надо от меня?! Не ешь мою душу [9]! – внезапно визжит младшенькая. - Я жду. Если бы Седе выпало родиться в незапамятные времена, в пору амазонок-махкарий [10], - с каким талантом вела бы она осаду неприступных вражеских городов! - Это вообще не твоя печаль! Я что, обязана отчитываться тут перед каждой… Кто ты такая… - Марха в своём обычном репертуаре. - Сейчас наконец познакомимся, дорогая, - обещает Седа. - Ты узнаешь, кто я такая - и навсегда запомнишь это! Короткий свистящий взмах узкой твёрдой ладони – и словно раскалённая добела молния осыпала пространство алыми искрами... Седа ли предстала в тот день перед Чегарди в порыве стихийной ярости - или сам Сел-громовержец явился в женском образе?! Марха прикрывает лицо руками и горько рыдает, - в течение ближайшей недели ни маковые, ни тюльпановые румяна ей точно не понадобятся. Скорее уж тройной слой белил… - Не забывайся впредь, - сочувственно советует Седа. - Вы нарочно собрались против меня - с этой заодно! – кричит Марха, захлёбываясь слезами. - Потише, - одним краем рта улыбается Седа. – Кажется, ты запамятовала, что гость в доме! - Я всегда знала, что так будет! Вы с Лечей никогда меня не любили! - Всегда знала, говоришь, - вздыхает Седа, - но тем не менее продолжала ходить по кривой дорожке… - да уж… Тему любви в таком случае на другой раз оставим, вспоминать о ней теперь не вполне уместно. Давай-ка лучше о более насущных предметах, – как давно ты этим промышляешь, скажи мне? - Промышляю… я! - чем?! - как ты смеешь! со мной - в таком тоне... - Повторим? – мило предлагает Седа. Марха безутешно воет от ужасного воспоминания; Седа невозмутимым мраморным изваянием стоит перед нею, ожидая, пока наступит полная тишина. - Мне… это подарили, - лепечет Марха, давясь, всхлипывая, но не поднимая глаз. - Правильно; дальше, - почти ласково тянет Седа и заботливо подсказывает: - А кто подарил? Родственники, - не так ли? Голос Седы мягок и вкрадчив. - Так Циск усыпляет бдительность полёвки, пряча когти перед тем, как дать им впиться в добычу… Марха молчит. - Когда подарили, по какому случаю? – продолжает Седа. – Случайно не припомнишь? - А вот не скажу! – Марха с вызовом исподлобья смотрит на Седу и уточняет: – Тебе не скажу. - О, неужели? – слегка усмехнувшись, произносит Седа. – Впрочем, иного ответа я и не ожидала… Тогда вот что: как только возвратится отец, брат обо всём ему расскажет, и как раз в присутствии их обоих я созову сюда слуг и всех их допрошу! Уж им точно должны быть знакомы эти украшения. - А слуги-то здесь при чём?! – выходит из себя Марха. – Ты, Седа, последний рассудок уже потеряла, - не знаешь, как бы ещё меня унизить! Седа выпрямляется, словно до звона натянутая тетива лука… - Как удачно, и целительница ваша ненаглядная как раз сегодня в замке, - продолжает Марха, - есть кому оказать тебе помощь… Новый зигзаг кипенно-белой молнии... Видели ли вы когда-нибудь, как когти пустельги хватают мокрого цыплёнка?.. - Что ты вообще творишь, - ноет Марха, - Совести, видно, у тебя совсем нет… - Да что ты говоришь! – хладнокровно отвечает Седа. – Уж кто бы поминал о совести. - Взгляни… ты мне губу рассекла своим кольцом! - А теперь ты взгляни, - наклоняется к ней Седа. – На это самое кольцо. Видишь?! И Чегарди взглянула - и тоже увидела! У Чегарди подкашиваются колени, она не в силах отвести взгляд от руки Седы… Лучится синий камушек… «Точно такой же, как на серьге Мархи!» - осознаёт Чегарди, засмотревшись на камни. Искусная работа… - Это кольцо, как и серьги, - бесстрастно говорит Седа, - принадлежали раньше моей матери. Вскоре после рождения Лечи она погибла - оборвалась верёвка садовых качелей. - Хоси срезал в саду цветы, и я бежала к маме, несла их ей… мне было лет пять… - Серьги отец пожертвовал в селинг, а кольцо было оставлено мне как память. Марха в недоумении смотрит на Седу, ей как-то немного не по себе. - Что касается Мелх-Азни, - не решусь даже и спрашивать, как долго она все твои немыслимые выходки терпит… - неожиданно произносит Седа, пристально глядя на Марху, и в глубине глаз её прочной стеной стоит холодный звёздный огонь. – Так вот, значит, что здесь происходит, когда нас с братом рядом нет?.. Хотела бы я посмотреть, что бы стала ты делать, если бы наши с нею матери были ещё живы! Марха съёживается и потихоньку садится на пол… Седа отрешённо опускается рядом с ней. - Старые слуги помнят тот день, когда мамины серьги возлагали в чашу столпа, - грустно продолжает поникшая, опустошённая Седа, - и Дуй узнал камни своей госпожи… Он мне дал слово, что ни