Внутри Цисии бушевали переживания и надежды. Целых три года ждала она возвращения своего возлюбленного, предвкушая, как он вернётся и объявится в Лесу божественной милости в этот самый день! Много раз уже, как и накануне, видела она его во сне; видения эти поддерживали её мечту увидеть его наяву. Люди уже не раз говорили ей, что Торола, должно быть, погиб и больше не вернётся... Но Цисия не могла забыть его. Нагая и уязвлённая душой, терзалась она, и в глазах её отражались ожидание и безысходность. Мягкий шелест листвы и голоса природы затихли, когда Цисия услышала чьи-то шаги на тропинке Леса. В глазах её затеплился огонёк радости: ей почудилось, что это Торола, вот-вот он подойдёт к ней... Приближавшийся мужчина показался ей на него похожим… Но сердце её дрогнуло и бессильно упала на колени рука, теребившая краешек лежавшей рядом на траве вышитой рубашки, когда она подняла глаза и встретила его взгляд… Перед ней стоял Имеда, друг её Торолы! Лицо Цисии тотчас застыло, душа её замерла, пронзённая болью... Ещё когда-то во младенчестве родители обручили её с этим Имедой. - Встретив на празднике Квелиери Торолу, Цисия потянулась к нему всей душой и за полгода встреч ни словом не обмолвилась ему о неприятном обстоятельстве, - она искренне пыталась выбросить досадное воспоминание о немилом суженом даже из собственной головы, и ей это почти удалось! Она не могла сразу определить, кто из двоих больше заслуживает её внимания и любви... Сам же Имеда словно устранился в те дни и, храня мрачное молчание, не искал с нею встреч, не требовал объяснений. Прежде девочка-сорванец из соседнего села, которая в детстве смотрелась растрёпанным воробышком, не вызывала у него интерес. Имеда не очень-то стремился к общению с ней и рассуждал так, что обручение – дело родительское, когда-то за горами ещё всё это исполнится; ну, а пока никто не запрещал как следует погулять... Но за те несколько лет, что он не заглядывал в Муцо, Цисия подросла, расцвела и внезапно похорошела, да так, что об этом заговорили люди! Встретив её там на Квелиери, Имеда был поражён настолько, что в первую минуту потерял дар речи… Но на танцах наречённая явно предпочла ему более обаятельного друга… Вот угораздило его притащить туда красавчика Торолу!.. - Теперь Имеда старательно отводил глаза от Цисии, но нежная нагота против воли притягивала его взгляд…
- Где же твой друг, Имеда? Верни меня моему Тариэлу! - прошептала Цисия, сплетя руки на груди, словно бы пытаясь заслонить своё разбитое сердце. Имеда смотрел на Цисию со смесью сострадания и страсти. Он понимал её скорбь и желал быть рядом, чтобы поддержать Цисию, своим присутствием облегчить её муки: - Тариэл, он... он погиб, Цисия, - слышно было, как дрожал его голос. - Его давно уже нет в нашем мире. Ты должна смириться с этим... Слова эти пронзили жаждавшую любви Цисию, словно ледяной клинок. Слёзы полились из её глаз, но она не хотела слушать слов Имеды. Она была разочарована тем, что её любимый Тариэл мог навсегда исчезнуть. Сердце её разрывалось между желанием верить в возвращение Тариэла - и покоем, предлагаемым Имедой… Она протянула руки к Имеде, словно в нём ища поддержку и утешение… Из груди её вырвался исполненный отчаяния крик: - Нет, нет, это невозможно! Тариэл не мог погибнуть, любовь должна вернуть его ко мне! Я буду ждать и надеяться, без него моя жизнь лишена смысла! Имеда медленно опустился на колени рядом с Цисией, и, осторожно протянув руку, стёр капли слёз с её лица... В его голосе зазвучала острая боль, переплетённая с надеждой и желанием: - Цисия, прекрасная моя Цисия, оставь своё горе и останови поток своих слёз! Видишь, я здесь, с тобой. Позволь мне подарить тебе ласку в этот день - единственный день любви в году, чтобы мне быть с тобою рядом; что, если на один лишь день я стану твоим Тариэлом?! Позволь мне исцелить твоё сердце! Стараясь закутаться в свои распущенные волосы, Цисия отвернулась. Разговор между нею и Имедой был непростым. Имеда признавался ей в любви и пытался утешить, уверяя, будто Торола погиб и больше не вернётся. Цисия, хоть мало-помалу и склонялась к вере в исчезновение Торолы, не могла просто так отпустить свою тоску по нему. То и дело она вопрошала Имеду о его честности и преданности, требуя подтверждения его слов. Она выражала свои опасения и сомнения, не решаясь остаться с Имедой, ведь сердце её всё ещё принадлежало Тороле.