А теперь не стесняйся, чего там, сыпь! Видишь, сколько народу любуется горящими кельями? Разверни машину, вернись, не экономь на бомбах, и многие, кто сейчас любуется сгоранием убогих жилищ своих, уйдут в мир иной! Вернись, подсыпь "жару"! Какой резон возвращаться на аэродром с бомбами в люках?
Продолжай, родной, "святое дело очистки земли от врагов"! — и этих слов не произносил, не было у меня тогда таких слов, это всё твои бесовские наваждения"! Или подражания большим мастерам?
— "По законам жанра", стоило бы "ответ штурмана" написать…
— К чему призываешь? Мы пишем художественное произведение, или занимаемся "бесстрастным изложением фактов"?
— "Кашу маслом не испортишь". Набирай:
"Ничего, мальчик, "Лес рубят — щепки летят!" Если выживешь в кутерьме с названием "война", то и сам когда-нибудь станешь таким "лесорубом", как и я! Ибо ты — "кровь от крови и плоть от плоти народа своего"! Поговорки, как и законы, исполнять нужно! Чем недоволен? Почему не говоришь, что та бомба подарила не одну способность к вранью, но и дар видеть удивительные сны? Пророческие? Такие сны люди видят пару раз в жизни, а ты любуешься ими три ночи в неделю! А пребывание в двух разных местах одновременно? Вид раздвоения? Почему не учитываешь? И он ещё недоволен!
И главный дар: хотя бы раз задумывался о том, почему улёгся головою в сторону взрыва? Почему не ногами и задницей к месту падения бомбы? Почему не подставил тощий зад на встречу со взрывной волной!?
— Прости! Понял! Взрывная волна завернула бы подол пальто и сорвала с меня? И чтобы получил?
— Вот именно… А получил бы ты хорошую "баротравму".
— Кто надоумил так улечься?
— Не знаю…
— Бесёночек, не скромничай! Твои старания меня сохранили?
— Применим "умолчание".
— Сны, сны…Что мне сны, если их не всегда могу истолковать!?
— Так это всё от лени! И вот это: "а кому это нужно!?" Выбрось "кому это нужно" — и всё пойдёт по-другому!
— А кому это… Извини.
— А способность знать о предстоящем событии за секунды до его начала? Они чего-нибудь стоят сегодня? Кто таким даром снабдил на многие годы? Ваш, родной авиатор! Получить набор редких "благ" всего в одной бомбе и быть недовольным — слов нет от возмущения!
— Что толку в таком даре? Что могу предпринять за секунды? Вот если бы за год до событий приходили ясные и понятные сигналы о них!
— И что? Ты и тогда бы пальцем не пошевелил! У тебя нет причин обижаться на советского штурмана! Если бы штурман малость не ошибся, то он бы совершил полезное дело ещё и потому, что по всем правилам последующей советской жизни, ты не имел права жить "в самой прекрасной стране мира"! Был сыном коллаборациониста? Был! Если бы бомбометатели не ошиблись, то вся твоя последующая порнография с названием "жизнь", могла бы прекратиться понятным объяснением: "погиб в войну". Умереть от родной советской бомбы — вполне нормальное явление, но от простуды — фантастика на границе с глупостью! — бил по остаткам патриотизма бес.
Штурмана советского бомбардировщика, что трепанул меня, прошу не "держать зла в сердце": если бы он не промахнулся тогда, то сегодня я бы не возводил на него напраслину. Не "клеветал" бы.
Место, где меня пытались лишить жизни "без злого умысла" родные авиаторы, находилось совсем недалеко от южной часовни с единственным осветительным трансформатором на для "лампочек Ильича" на весь монастырь.
А тогда взрывная волна сделала две работы одновремённо: подняла меня на небольшую высоту и уложила на место, откуда и подняла. Может, чуть и отнесла в сторону. Попутно сдунула с будки-часовни пыль и кирпичную крошку, что образовалась за сотню лет от распавшихся кирпичей и припорошила спасительное пальто с "верхом" из сукна от немецкой шинели. После мать удивлялась:
— Где ты набрался пыли!? Где тебя носило!? — о том, что в памятную ночь была встреча, после которой мог никогда более не увидеть родню и не давать ей повода задавать пустые вопросы — об этом не обмолвился ни словом.
Почему ни с кем не поделился "радостью" от трёпки родной бомбой? А кому было интересно слушать? Да врёт он! Если бы близко упала, то чтобы от него осталось? Да и что может быть интересного в том, что бомба не накрыла его? Вот если бы она в тебя точно угодила — да, это интересно, об этом говорили бы все:
— У того, кто на немцев работал, советской бомбой малого разнесло! И хоронить нечего было… — но недолго бы судачили. А так — ничего особенного, обычное явление военного времени. В паре с трансформаторной будкой, переделанной из старой часовни, советскую бомбу неизвестного веса выдержал достойно! С честью!