Я еще раз зевнул, потянулся к кофеварке — нацедить стаканчик кофе. Я с удовольствием бы сейчас уснул, как давно дрыхнувшая на моей койке Маня, но Данилыч сообщил через интерком, что в ближайшие полчаса мы подъедем к Проезду и мне нужно быть бодрым и иметь трезвое мышление, каковое мне очень трудно было бы сохранить с сонном состоянии. Что ж, кофе — тоже неплохо.
Автопоезд медленно сбрасывал скорость, похоже, что мы действительно рядом с Проездом. Щелкнул интерком.
— Алеха, спишь?
— Нет, Данилыч, — кофе пью.
— Мы подходим, давай в кабину — здесь допьешь.
Автопоезд остановился. Я отодвинул в сторону роликовую дверь каморки и спустился в ароматную весеннюю ночь Геи. Пошел к кабине, по пути чуть не столкнувшись с идущим мне навстречу Сведом, подумал и, вернувшись в каморку, забрал сонную Маню от греха подальше: кто знает, может, спящий Свед окажется для гиверы искушением отхватить кусочек?
Так, с Маней на руках, я и полез в тускло освещенную кабину.
— Смотри-ка, — нарочито удивленно приветствовал меня Санек, — он вместо кофе зубастика своего притащил! Береги руль, Данилыч, а то с руками отгрызет!
— Ладно тебе, — пробурчал я, усаживаясь в кресло. — Смотри, меньше язык изо рта выставляй, не то лишишься в одночасье своей болтающей всякую чепуху лингвы.
Маня, изо всех сил делавшая вид, что спит, пока я ее нес, тут же спрыгнула с рук и пошла шастать по кабине, к неудовольствию испугавшегося Санька.
— Ты с рук бы ее не спускал, да и вообще лучше бы в каморке оставил.
— Так она там Сведа загрызть может, а здесь всего-навсего тебя, — заметил Данилыч, трогая «Сканию» с места. — Хотя такая балаболка… да, может отравиться животное.
— Спасибо, Данилыч, уважил! — вскинулся Санек. — А меня, оказывается, можно…
— Тихо! — шикнул на него Данилыч. — Что там, Алексей? Ты нормально себя чувствуешь?
— Проезд рядом… кажется… — неуверенно пробормотал я.
— То, что рядом, — мы давно знаем, — сказал Санек. — Вон, по карте…
— Не знаю, кажется, я его чувствую.
— Это нормально, — кивнул Данилыч. — Просто ты учишься. Разумеется, обнаруживать присутствие Проезда тебе рановато по стажу, но… может, ты какой-то дорожный вундеркинд?
— Так впереди никаких скал нет и спуска вниз тоже… — Я усиленно вглядывался в яркую полосу дальнего света впереди на Дороге. — Где же Проезду быть? Такая равнина… Огни какие-то только…
— Вон, видишь, — указал Данилыч, — что-то типа домов вдоль Дороги? Это торговые точки — прямое свидетельство того, что рядом Проезд. А Дороге вовсе не обязательно под землю нырять, чтобы в другой мир выйти. Если бы мы были без Проходимца, мы бы просто поехали дальше, миновав Проезд и даже не заподозрив этого. Так что будь внимателен, Леха, от твоего желания зависит наше попадание на Шебек!
— Ладно, — сказал я, наблюдая проносившиеся мимо длинные, расцвеченные огнями всех цветов радуги дома и крытые прилавки, — сбавь скорость только.
Как мне правильно поступать в этом случае — я не знал. Дело в том, что я помнил только один переход из мира в мир — в самом начале, когда мы попали на Псевдо-Гею вместо должного мира. Переход на нормальную Гею я совершил в беспамятстве или забыл напрочь. Сейчас же, когда трудно было определить хоть какую-то границу — пусть даже размытую! — начала Проезда, мне приходилось полагаться только на свои чувства.
Я закрыл глаза, стараясь сосредоточиться на желании оказаться в другом месте, в мире, называемом Шебеком, пытаясь представить этот Переход, ощутить его как… ну, дверь, что ли. Кажется, это называется визуализацией — сосредоточение на воображаемых вещах или событиях, чтобы они стали материальными. Я не знаю, насколько я хороший визуализатор, но мне сейчас нужна была та самая уверенность в факте существования этого Проезда, или Прохода, между мирами, или — бог знает как его еще называть!