Закончив льдину вчерне, рабочие принялись возводить на ее поверхности различные сооружения: бортики по краям, ледяной куб на носу, а на корме нечто вроде открытой палубы. Натренировавшись в течение долгой зимы, люди научились работать слаженно и ритмично, выработали специальные приемы. По краям льдины стояли насосы, шумно хлюпая и чавкая не в лад. Они всасывали воду десятком ртов сразу. Возле каждого насоса находился рабочий со шлангом, напротив него другой с отполированным баллоном, напоминающим по форме огнетушитель. Работа их была похожа на своеобразную дуэль. Один направлял струю воды, а другой навстречу воде сыпал поток бисерных пылинок и там, где две струи скрещивались, вода превращалась в рыхлый, похожий на сахар, лед. С поразительной быстротой рабочие возводили плоские возвышения, башенки, кубы, ограды, ступеньки. Льдина постепенно приобретала характерный облик парохода, или, точнее, баржи с высоким носом и обширной плоской палубой. И это действительно, была бяржа. Как только были закончены палубы, на носу укрепили два кольца, пепекинули канат на «Грозный», и хлопотливый буксир потащил новорожденную льдину к пристани, где ее уже ожидали бухты каната, якорь, цепи, бочки, ящики палатки, штабеля баллонов и сборные камеры со сложной системой труб.
Пока портовый кран перегружал на лед тяжелые части машин, некоторые судостроители превратились в грузчиков, а Толя Зайцев, вооружившись малярной кистью, начал выводить на сахарном борту льдины яркие буквы:
«ПОБЕДА»
Грузовой ледоплав № 1.
6. Путешествие на льдине
Короленко в своих воспоминаниях приводит историю — о некоем англичанине, который предложил премию тому, кто выдумает новое слово. Видимо, анекдотический англичанин не подозревал, что новые слова появляются в языке вместе с каждым новым явлением и новым понятием.
Мы даже не замечаем, сколько новых слов принесла в русский язык революция: комсомолец, колхозник, ударник, трудодень, агрогород, мичуринец, передовик, отличник, пятилетка — ни слов, ни понятий таких вы не найдете ни в толковом словаре Даля, ни в Энциклопедическом Брокгауза В свою очередь, каждое изобретение вносит в язык новые слова: название машины и ее детали, новой профессии, приемов работы. Так, с самолетом пришли в словарь — истребители, бомбардировщики, петля Нестерова, хвостовое оперение, аэродром, ангар, аэродинамика, бортмеханик, пилот, и даже пилотка.
Вместе с машинами в советской деревне появились такие слова, как тракторист, комбайнер, водитель, появилась изба-читальня, кинопередвижка, хата-лаборатория, новая наука — яровизация, новые приемы — снегозадержание, гнездовой посев.
Новые слова пришли вместе с новой жизнью и раз навсегда исчезли из обихода ненужные старые слова: межа, чересполосица, кулак и подкулачник, подать, недоимка, урядник, порка, батоги, не говоря уже о помещике, оброке, барщине, крепостных.
Новое дело, родившееся на опытной станции профессора Чернова, породило в свою очередь, целую серию новых слов: «бортовка», «придонка», «занутровка», «верхоледка» — такими словами были названы последовательные операции по сооружению грузового ледоплава (тоже новое слово). Рабочий, подающий воду, назывался водометчиком, его напарник морозометчиком, аппараты, похожие на огнетушители и короткие пушечки, стоявшие на лодках, именовались морозометами, а замораживающий состав «твердилом».
Прозрачный зеленоватый лед ледяного дома назывался здесь «стеклянным льдом», а белый хрустящий под ногами лед ледоплава — «сахарным» Белый цвет его зависел от многочисленных пузырьков воздуха. Благодаря этому воздуху, свежий сахарный лед был в два раза легче воды и очень удобен для перевозки грузов.
В этом можно было убедиться на следующий день, когда грузовой ледоплав принял на борт (если можно так говорить о льдине) — 1200 тонн. В это число входили машинная установка, металлические кубы с трубами, насосы, бесчисленные баллоны с «твердилом», огромный шарообразный газгольдер и добрая сотня пассажиров.
Погрузка закончилась в 3 часа ночи в полной темноте. Пыхтя и раскидывая искры по небу, «Грозный» сдвинул с места массивный ледоплав. Было очень свежо, в особенности на льду. Непредусмотрительные гости поеживались в своих летних пальто и нетерпеливо поглядывали на восток в ожидании солнца.
Утро пришло сразу, как только путники миновали темную теснину пролива, ведущего из кратера в открытый океан. Оказалось, что темнота держалась только в заливе. Над океаном небо стало уже светло-серым, а возле горизонта — бледно-желтым. Гладкая поверхность океана казалась молочной. На суровых скалах вулкана играли золотистые блики.