— И она была моей матерью! — сказала Флора, удивляясь.
Было нелегко узнать все эти необычные факты о том, что ее родной дедушка был осужден, что ее мать была личностью, за которую ей пришлось краснеть. Единственным утешением служило то, что, как она узнала, Мэри Гарнер была мягкой, но самоотверженной женщиной.
— Моя бедная мама, — повторила Флора, — она отправилась одна в незнакомую страну, чтобы быть рядом со своим осужденным отцом?
— Да, она была рядом с ним, пока он не умер, и затем она покинула Ван Даймен Лэнд и устроилась гувернанткой в семью, путешествующую из одного места в другое, и так пока не перебралась в Гобарт Таун, а год или два спустя ваш отец встретился с ней, влюбился в нее и, наконец, женился. Она написала мне о том, как счастлива она была, и очень часто посылала мне деньги, но просила, чтобы её муж никогда не узнал, что она дочь каторжника. «Он не отвернется от меня, даже если узнает, — сказала она, — он слишком хороший, но в глубине сердца он будет очень переживать по этому поводу. Ему было бы неприятно знать, что его ребенок имеет родственников-преступников». И поэтому я пообещала себе, что никогда без ее ведома никому ничего не расскажу и никогда не вторгнусь в ее счастливую жизнь, если она приедет обратно в Англию, совсем не зная того, что вскоре она навсегда покинет меня и я потеряю в ее лице свое счастье и утешение. Но я сдержала свое обещание и никогда не приходила к вам или вашему отцу, хотя и знала, что вы живете рядом, да к тому же живете неплохо.
— Это было очень благородно с вашей стороны, — сказала Флора мягко. — Я была бы рада оказать вам помощь, которую могла, и это бы была моя святая обязанность, если бы, конечно, я все знала. Кое-что я могу сделать для вас и сейчас.
— Нет, нет, — воскликнула миссис Гарнер энергично, — не делайте так! Я сюда пришла не за этим. У меня не было мысли просить у вас что-либо. Все, что бы мне хотелось, так это жить хорошо со своим сыном, и это стало возможно благодаря мистеру Лейбэну, который оказывает нам некоторую помощь. Я думаю, Джарред начнет новую жизнь и не будет больше посещать скачки, как он делал это. Последние несколько недель мы живем гораздо лучше, чем раньше. Нет, моя любовь, я пришла сюда не за тем, чтобы просить у вас что-либо. Я пришла лишь, чтобы взглянуть на ваше милое лицо, так похожее на лицо Мэри. Я бы никогда не позволила себе говорить о нашем родстве, если бы ваш слуга был менее высокомерен и не думал, что я нищенка, и не пытался бы закрыть дверь передо мной. Это было слишком для моих чувств, и я сказала правду, чтобы он вел себя чуть поскромнее.
— Я очень рада, что вы рассказали мне все, — сказала Флора. — По глупости я гордилась, когда ставила себя выше вашей внучки. Я должна была почувствовать унижение. Только не подумайте, что я стыжусь своей дорогой мамы, — добавила она поспешно, — я уважаю ее за самопожертвование. Но… но вы могли бы помять, что для меня больно узнать, что мой дед был преступником.
— Я не должна была говорить вам это, — воскликнула миссис Гарнер взволнованно, — но я не могла промолчать, когда вы говорили так несправедливо обо мне, потому что я честно держала слово, данное вашей матери.
— Простите меня, — сказала Флора униженно, — я сейчас слишком несчастна, чтобы быть доброй.
Ну, а затем следовало бы проявить некоторые чувства к новоиспеченной бабушке, но Флора почувствовала, что не может. Деньги или доброжелательное отношение она могла бы дать, но большего не могла сделать, пробыв с ней так мало.
— Позвольте мне помочь вам немного, — сказала она. — Я была бы очень рада, если бы оказалась хоть в какой-то мере полезной вам. В моем распоряжении есть очень большая сумма денег.
— Благослови Господь! — сказала, всхлипывая, миссис Гарнер. — Вы совсем как ваша мать. Я не буду притворяться и говорить, что пятифунтовая банкнота для меня ничего не значит, даже если в будущем дела у Джарреда пойдут хорошо, мне будет доставлять удовольствие сознание того, что я обладаю парой фунтов. И если бы вы позволили мне приходить к вам хотя бы один раз в шесть недель, чтобы посидеть и поговорить о вашей бедной маме, то тогда я была бы совсем счастлива.