Высшая справедливость общины удержала человека как индивида от формирования конкретного собственного, внутреннего «Я» с его эгоизмом, эксцентричностью и нарциссизмом не впустив его такого в культуру первобытного человека. В то исторически значимое время были определены некоторые стороны справедливости как направляющей социальной силы в системе коммуникаций между двумя общинами. В последствии они трансформировавшись в празаконы стали эффективно действовать совместно с прототабу, которые в данный момент и стали вытесняться в сторону верований и формироваться там в институт табу. Наконец-то на самой верхушке стебля сукцессионного ряда, с которого опали все листья тупиковых форм, сформировался первый бутон соцветия истинно человеческих отношений, который через 200 тысяч лет раскроется в великолепное соцветие человеческих цивилизаций.
В связи со слиянием двух культурных констант и ассимиляции физиологических критериев обязательно должно было произойти изменение коллективных представлений об окружающем мире. Он стал раскрываться перед ними во всей своей многогранности. Это требовало усвоения большого количества информации, об окружающей обстановке, (что не была проблемой для этих людей приемников культуры архантропов потому, что структуры мозга ответственные за память были у них отлично развиты). Появилась новая информация о зарождающихся непохожих на прежние социальных и общественных отношениях внутри общины, новых способах охоты и собирательства, изготовления новых форм различных орудий на базе существовавших ранее у каждой праобщины в отдельности. Хотя групповая эмоционально-переживаемая сопричастность, которая существовала в группах архантропов и палеоантропов, а так же осознание принадлежности к той или иной социальной группе остались неизменными, но групповая сопричастность именно своей общности стала ослабляться личностными формами ассоциативного мышления. В связи с этим началась кристаллизация не групповой, а индивидуальной сопричастности и сопереживания своей материнской общине пока через материнское родство своей локальной группы в дуальной общности общины.
Вот в этот период активного взаимодействия двух культур и образования материнской общины и начинает формироваться знание как сознательный процесс осмысления объективной реальности, возникает и познание как способ постижения окружающего мира через обновленную дуальную культуру, которая и позволяла это делать. Теперь уже знание активизируясь становиться инструментом координации и регулирования общественного климата в формирующейся материнской общине. Так, что человек в этот момент стал не только понимать, но и знать. То есть он становился человеком в полном смысле данного слова.
Если некоторые хозяйственные вопросы могли решаться сообща потому, что в большинстве случаев решались женщинами обеих праобщин, то мужчины в своей деятельности и в своих культурных наработках с их разовыми прототабу, были достаточно консервативны и жёстко запрограммированы. Данная их особенность была необходима для того, чтобы отстаивать свои охотничьи обычаи и способы охоты без больших изменений, восприняв только необходимую часть друг у друга, и фактически касающихся только коллективных видов охоты, таких, например, как загонная. Чтобы обеспечить полностью формирующуюся общину мясной пищей результативность каждой отдельной охотничьей группы стало не достаточной. Возникла необходимость в расширении охотничьих угодий и в объединение их усилий (скорее всего по требованию старейших женщин потому, что матриархат пока ещё никто не отменял). Поэтому возникла потребность в выработке новых приёмов охоты, которые задействовали бы весь личный состав формально объединенной группы охотников. Это послужило некоторому сближению мужчин на основе общих интересов, но для этого необходимо было время.
Конечно, мелкие стычки на первых порах взаимоотношений между охотничьими группами формирующейся материнской общины доставляли много неприятностей для отдельных людей, но уже не было истребительных сражений с элементами каннибализма как это случалось в начальный период противостояния. Это произошло потому, что обе стороны формирующегося дуального сосуществования стали видеть в своих противниках людей себе подобных, а не животных, как было ранее. И нападения теперь носили чисто символический характер, и вполне возможно, выражавшийся в воинственных танцах друг против друга, в показной агрессии. Вполне возможно отголоском тех времён является русская матерщина, направленная на оппонента, которая существовала в мужских группах для определения своего нового статуса в дуальной общине по принципу «А ты кто такой !?».