Илл. 62. Схема расположения зачатков волос на коже туловища человеческого зародыша: реконструкция чешуевидного характера поверхности кожного покрова четырехмесячного человеческого плода. Видны группы по три и пять волосков (по Штёру)
Каким образом может быть взаимоувязано проявление предковых черт у homo и наличие сознания, памяти и разума у существ силура и ордовика?
Самым прямым.
Puto, рудименты и атавизмы — это прежде всего напоминание о биологической успешности тех видов, родов и семейств, что были сильны и долгожительны настолько, что смогли транслировать свои черты в организмы даже самых далеких потомков.
А сила, успешность, долгожительность вида (рода или семейства) — это прежде всего свидетельство его способности выстроить точное поведение в ответ на все «вызовы» среды и практиковать его в течение нескольких миллионов лет, через благополучие
вида, рода или семейства не просто закрепляя свои морфологические особенности, но и делая их «неизбежными» для всей последующей эволюционной цепочки.
Излишне говорить, что такое поведение невозможно без точной и адекватной оценки реальности, которая, в свою очередь, невозможна при отсутствии памяти, полноценного сознания и того, что называется «разумом».
Мы уже говорили об «обязательности» сознания для всякого живого существа и о том, что качество этого сознания зависит исключительно от развитости рецепторов и проекционных зон (глава VIII).
Нет никаких оснований предполагать, что для организмов палеозоя этот принцип недействителен.
Более того, при желании мы можем обратиться к классике и получить весомые подтверждения справедливости его применения, основанные на долгой и ответственной экспериментальной работе с низшими позвоночными. Рыбы: А. Карамян (1956, 1970), Ю. Фролов (1926), Н. Сихарулидзе (1967), Ю. Холодов (1963); амфибии: И. Бериташвили (1929), К.Леутский (1929), Н. Бебуришвили, Н. Чичинадзе (1936), В. Би- анчи (1967); рептилии: К. Поляков (1930), Н. Wagner (1933), Е. Diebschlag (1934), А. Эльдаров (1968). Puto, что наиболее точными и лаконичными являются выводы И. С. Бериташвили: «У низших позвоночных сенсорные элементы в головном мозгу, несомненно, имеются. Они производят ощущения внешнего мира, воспринятого через рецепторы. У них также имеются интегрирующие нейроны, которые объединяют эти сенсорные элементы и тем самым производят восприятие конкретных объектов. При этом мы все хорошо знаем, что эти животные — рыбы, амфибии, рептилии и птицы — не только воспринимают внешние объекты, но и правильно проецируют их во внешней среде, и это дает им возможность развивать адекватную двигательную активность в отношении воспринятых объектов...» (Бериташвили И. С. Память позвоночных животных, ее характеристика и происхождение, 1974).
Теперь рассмотрим память.
Когда мы упоминаем о ней применительно к организмам кембрия, ордовика, силура, девона и карбона, то не возникает особых противоречий с каноническими представлениями об эволюционной последовательности цереброгенеза и об изначальном распределении функций в структурах мозга.
Данное утверждение легко иллюстрировать стадиями развития гиппокампа, остающегося и по сей день основным обеспечителем такого важного фактора, как память.
Зачатки гиппокампальных структур определяются уже у миксин (мощными слоями пирамидных клеток) и становятся вполне зримыми у челюстных поперечноротых; а открыв мозг амфибии сперва на уровне прекомиссуральной области переднего мозга, а затем на уровне интервентрикулярных форамин, мы отчетливо увидим и пирамидки primordium hippocampi, и кривые пластиночки fibrae hippocampi externae.
У рептилий картина анатомического оформления гиппокампальных структур становится еще ярче. Ее превосходно описал Е. Сепп:
«Область, которая у лягушки была представлена малодифференцированным primordium hippocampi, у ящерицы дифференцирована на слой пирамид аммонова рога и зернистый слой — fascia dentata» (Сепп Е. История развития нервной системы позвоночных, 1959).
Впрочем, наличие образной памяти у амфибий и рептилий никогда и не являлось дискутивным вопросом.
вРептилии, как существа более тонко и сложно организованные, чем амфибии, демонстрируют уже не только образную, но и эмоциональную память, причем частичная децеребрация подтверждает «гиппокампальную версию» ее «обитания». «Итак, у ящериц без переднего мозга совершенно исчезала как образная память, так и эмоциональная память страха» (Бериташвили И. С. Память позвоночных животных, ее характеристика и происхождение, 1974).