Что касается протокраниатов, то наилучшую характеристику дал им в 1931 годуакадемикА Н. Северцов: «Мы имеем все основания думать, что головной мозг protocraniata представлял собою уже довольно сложно дифференцированное образование. Прекрасное исследование И. Джонстона над круглоротыми и низшими рыбами указывают нам на то, что головной мозг общих предков этих форм (т. е., стало быть, головной мозг наших протокраниат) состоял из следующих частей: из telencephalon impar с ориментамиа парных передних полушарий, из mesencephalon и из metencephalon» (Северцов А. Н. Морфологические закономерности эволюции, 1939; Johnston J. В. The Brain of Petromyzon, 1902).
Целесообразность наших поисков рудиментарных архаических черт у «чистого» разума подтверждается не только эволюционной логикой, но и рядом авторитетных исследований.
Дж. Харрисон и Дж. Уайнер (1964), использовав собственные исследования филогенеза барабанной косточки и слуховой капсулы,
d Зачаток органа, прогрессивно развивающегося в филогенезе и получающего у потомков более сложное строение. — Прим. ред.
Илл. 63. Схемы, иллюстрирующие различные положения барабанной косточки (кольца) по отношению к слуховой капсуле
а — Примитивные млекопитающие. Кольцо находится снаружи, дно барабанной полости не окостеневшее, б — Лемуроподобные. Кольцо окружено костной капсулой, в — Лориевые и «платирриновые» приматы. Кольцо расположено на поверхности и участвует в образовании наружной стенки капсулы, г — Катарриновые, а также современный долгопят (Tarsius). Кольцо выступает наружу, образуя слуховой проход в форме трубки. (По Харрисону — Уайнеру)
блестяще сформулировали одно из правил эволюции: «Если у организма имеется несколько путей или способов удовлетворить требования окружающей среды, и организм “выбирает” один из них в силу того, что подходящие изменения возникают первыми, то эволюционное развитие формы пойдет по пути совершенствования и усложнения признаков, соответствующих выбранному направлению, даже если этот путь сулит и в близком, и в более далеком плане более ограниченные эволюционные возможности, чем другие пути развития. Организмы не могут “выжидать”, пока возникнет наиболее подходящая вариация; механизм отбора начинает действовать на данную вариацию сразу же, как только она появилась» (Harrison G., Weiner J., Tanner J., Barnicot N. Human Biology: An Introduction to Human Evolution, Variation and Growth, 1964).
Частное подтверждение выводов Харрисона — Уайнера можно найти в хрестоматийном примере развития изначально конструкционно несовершенного глаза млекопитающих, о котором мы говорили выше: примечательна тщательность сохранения изначальной ошибочности. Более масштабные доказательства — в очень «широком» тиражировании неудачного соседства функций вокализации и дыхания с жевательно-сосательно-глотательным аппаратом, как это хорошо видно на илл. 64.
Есть все основания предполагать, что данное правило распространяется и на такое явление, как разум.
Возникшая (fortasse) в раннем кембрии как очень простая, охранительно-утилитарная функция примитивного организма, «чистый разум» должен был развиваться, сохраняя в себе часть свойств, полученных при «рождении».
Первый намек на то, что поиск «рудиментов и атавизмов» разума может быть успешным, сделал Ч. С.Шеррингтон еще в 1906 году:
«В качестве иллюстрации возьмем пример из повседневной действительности; кусок пищи во рту является причиной движений губ, языка, щек и т. д. Сознательное “я” отдает себе отчет весьма ясно в том, вкусна или не вкусна пища. В первом случае “я” может проглотить пищу, во втором — выбросить. В первом случае язык и глотка проталкивают пищевой комок в пищевод. Проделав это, наше сознающее “я” больше не контролирует движение куска, хотя последний еще находится в зоне действия мышц и нервов и они умело управляются с ним дальше. Сознательное “я”, однако, уже потеряло контроль над ним. Даже если кусок окажется ядом, “я” не сможет непосредственно вмешаться» {Sherrington C.S. The Integrative Action of the Nervous System, 1906).
Данное замечание Шеррингтона не только «указывает» один из путей поиска, но и «вчерне» определяет субординацию происходящего в организме, обозначив, в частности, безвластие разума в простом деле контроля за большей частью физиологических процессов даже в «своем собственном» анатомическом пространстве.
(Развивая мысль сэра Чарльза Скотта, мы будем вынуждены признать, что картина, вероятно, еще более забавна и драматична, чем это виделось Шерри нгтону.)
Илл. 64. Неудачное соседство функций вокализации и дыхания с жевательно-сосательно-глотательным аппаратом