Выбрать главу

Но помимо простой травмогенности есть и еще одно крайне не­приятное и ключевое обстоятельство, которого не мог не понять Иван Павлов, но об этом чуть позже.

Вслед за описанными Э. Ивановым процедурами следует пробо­дение и вскрытие твердой мозговой оболочки и ее удаление.

Подлежащие под твердой оболочкой арахноидная и мягкая моз­говые оболочки также должны быть удалены, что уже гораздо слож­нее, так как pia mater не сферично настилается на кору, а в точности следует ее рельефу, глубоко заходя во все борозды меж плотно при­легающими друг к другу извилинами.

Удаление pia mater с сохранением всей сосудистой сеточки — сверхвиртуозная операция. Неудаление мягкой оболочки затруд­няет всю процедуру, так как богатство пронизывающих ее сосудов обеспечит закровавленность операционного поля, а с учетом слож­нейшего рельефа — бесконтрольное спускание кровяных масс книзу по бороздам, которое в результате даст скопление крови в pars orbitalis, гарантированный сепсис и быструю бессмысленную смерть.

(Как показывает опыт, при экстирпации вакуумные аспираторы не справляются, учитывая, что мозг пропускает через себя до 25% ми­нутного объема всей крови организма) ( Василевский Н., Науменко А. Скорость мозгового кровотока и движение цереброспинальной жид­кости, 1959). По другим данным (применительно строго к человеку) «в 1 минуту через мозг человека протекает 740 мл крови» (Potter!

Redistribution of Blood to the Brain due to Localized Cerebral Spasm // Brain, 1959. Vol. 82). С цифрой Поттера согласен и академик И. Стрельников в своем труде «Анатомо-физиологические основы видообразования позвоночных» (1970). Нетрудно заметить, что данные Стрельникова и Поттера конфликтуют с традиционной цифрой 25 %, но с учетом того, что общая длина кровеносной системы в мозгу млекопитающих нахо­дится в пределах 500-560 км ( Блинков С, Глезер И. Мозг человека в циф­рах и таблицах, 1964), то, вероятно, и та и другая конфликтующие точ­ки зрения имеют некоторые основания для своих выкладок.

Secundum naturam, здесь я описываю лишь малую часть подроб­ностей и нюансов подготовки. Вне зависимости оттого, как именно она производится, какова стилистика скальпирования, трепаниро­вания, пропилов черепа, выемки оболочек и костного лоскута, обе­скровливания и ирригации, по своим физиологическим следствиям операция сама по себе является жесточайшей по степени шоково- сти. Трудно даже подсчитать, сколько лабораторных собак и других животных погибло во имя торжества «лобной теории», но красота, как известно, требует жертв. Особенно, красота гипотезы.

Но это, repeto, еще floriculi.

Сама экстирпация, или топэктомия, делается следующим обра­зом: заточенная десертная ложка подводится в разделяющую из­вилины борозду (в данном случае это «роландова» — центральная борозда), и затем начинается медленное, кусочково-ленточное сре­зание участков коры головного мозга кпереди и вниз, по возможно­сти следующее неравнотолстости извилин, т.е. волнообразное.

Несмотря на существование специального инструментария (кюреток 3 , хирургических ложек), более удобным и точным инструментом для уда­ления коры головного мозга является обыкновенная десертная ложка, остро заточенная с одной или с двух сторон. Кюретка капризничает в руке, а хирургическая ложка неудобна из-за своей длины.

а Кюретка — инструмент с двумя острыми петлями по обеим сторонам ручки, пред­назначенный для удаления опухолей головного и спинного мозга. — Прим. ред.

Экстирпация — процедура крайне сложная на живом мозге, учи­тывая своеобразие рельефа, различную (и внезапно различную) плотность участков, зыбкость фактуры, когда инструмент то сколь­зит, то «вязнет», то внезапно начинает «собирать» и «мять» субстан­ционально странную структуру живой коры, напоминающую по ощущению мягчайший сыр, то обветренный, то свежий.

При этом стоит помнить, что примерно 70-75% коры, которую необходимо удалить, скрыто в очень тесных глубинах борозд.

А вот тут начинается самое неприятное, по сути лишающее про­цедуру всякого научного смысла и значения и переводящее любые ее результаты в разряд банального подлога.

Давайте взглянем на коронарный срез через лобные доли мозга.

Мы увидим, что сложнорасположенные изгибы коры головного мозга, мягко говоря, неравновысотны, и что в петлях срезов любой из извилин находится substantia alba (белое вещество). Это то, что видно глазу при простом фронтальном срезе (илл. 21а).

Отпрепаровка покажет, что снизу в кору вплетаются миллиарды волокон мозолистого тела ( corpus callosum) — структуры сверхнеж­ной и сверхсложной (илл. 21Ь). Все это, естественно, при добросо­вестной экстирпации частично удаляется вместе с корой или фа­тально поражается.

Иными словами, процедура «снятия» коры лобных долей обо­рачивается как тяжелейшими операционными травмами, которые сами по себе способны обеспечить то самое павловское «угнете­ние», так и необратимым разрушением еще нескольких отделов го­ловного мозга. Отделить следствие поражения одной структуры от поражения других не представляется возможным, что обессмысли­вает экстирпацию и уводит ее из числа научных методов.

Я ничего не хочу сказать плохого о тех исследователях, которые практиковали экстирпацию и на основании ее результатов делали свои выводы о необыкновенной значимости коры лобных долей мозга.

Спасибо им за их ошибку, которую иначе пришлось бы совер­шить нам.

Илл. 21а. Фронтальный срез мозга. Видны сложнорасположенные изгибы

коры головного мозга, в петлях срезов любой из извилин находится

substantia alba (белое вещество) (по Блинкову)

Илл. 21Ь. Волокна мозолистого тела (по Блинкову)

Ими, кстати, могло руководить и совершенно добросовестное заблуждение, как в случае с Бианчи.

Но, вероятно, самую дурную роль сыграл священный научный азарт — желание открыть некие волшебные функции, найти то, что Грациоле называл «верховным органом головного мозга».

Надо представлять себе всю силу этой жажды «открыватель- ства», которое может, кстати, и не иметь целью Нобелевскую пре­мию, а руководствоваться искренним фанатичным желанием «обо­гатить науку», «раздвинуть горизонты» et cetera.

В таких случаях в ход идет все.

В данном случае можно констатировать закрывание глаз на пря­мую порочность методов доказывания, на однозначность того фак­та, что разговор о роли одного участка мозга на основании травми­рования сразу нескольких—абсурден по сути, на то, что неизбежная сопутствующая травмация пучков мозолистого тела, а через них — и еще множества структур мозга, при топэктомии лобного кортек- са — клинический факт.