Познакомили меня красноармейцы с русской женщиной Марией Кузнецовой. Она была инструктором Каттакурганского уездного комитета партии. Предложила мне работать рассыльной, начала учить русскому языку. А как увлекательно она рассказывала о своих встречах с большевиками, с самим Лениным!
Никогда не забыть ее слова, обращенные ко мне: "Смелее, Розахон! Пусть крылья страха не касаются твоих плеч". Это было в 1919 году, когда я получила комсомольский билет под номером 3. Он хранится сейчас в Музее истории комсомола Узбекистана.
С той поры началась для меня совсем иная жизнь. Я стала разведчицей в 11-й кавалерийской дивизии.
...В глухих ущельях Нуратинских гор скрывались басмачи - коварные, изворотливые и злобные. Надев паранджу, я отправилась в стойбище врагов. Остановилась в доме дехканина-бедняка. Познакомилась со служанкой кишлачного бая. От нее узнала, что басмачи денно и нощно готовятся к наступлению и в пятницу отправляются в путь: бай собрал для них 450 лошадей, запас винтовки и патроны. "Посмотрим, в чьи руки попадут эти подарки", - подумала я и глубокой ночью ушла из кишлака в лагерь красных войск. Там я впервые встретилась с Иваном Ефимовичем Петровым, ставшим впоследствии командующим Туркестанским военным округом.
Операция прошла успешно. Ни один из басмачей не ушел из горного ущелья. Часть их была уничтожена, многие попали в плен. А "подарки" бая попали в руки красноармейцев.
Отгремела гражданская война. Сняла с головы буденовку. Теперь надо было налаживать новую жизнь, обрабатывать отнятые у баев земли, открывать школы для детей, раскрепощать подруг. Это тоже была битва, но куда сложнее и труднее. Помню случай, происшедший в Ферганской долине Янги-Курган. Я выступала там на собрании женщин, когда в дом вошли несколько человек в длинных халатах. Чутье подсказало: что-то неладное - не спрятано ли под халатами оружие? Прямо с трибуны позвала несколько коммунистов и комсомольцев, стоящих на страже, и сказала им: "Задержите пришедших, снимите с них халаты".
И не ошиблась. То были недобитые басмаческие шакалы. С черными мыслями пришли они сюда. Женщины, наверное, растерзали бы врагов, но их увели в ЧК. А подруги мои сняли с себя паранджу и бросили в огромный полыхающий костер...
Сколько с тех пор исхожено дорог! После ликбеза пошла создавать колхозы, а потом работала в партийных и советских органах - председателем сельсовета, политработником в МТС, колхозным парторгом, секретарем райкома... Вся жизнь связана с партией. Находясь на пенсии, не могу сидеть дома. Только в общении с людьми и черпаю силы, нахожу радость. Вот поэтому, думаю, и сердце мое по-прежнему молодо. Огонек, зажженный в нем комсомолом полвека назад, и сейчас ярко горит и, пока я жива, не погаснет.
Розахон Назырова - замечательная женщина, в ее судьбе - судьба тысяч таких же женщин, смелых и отважных патриоток Родины.
Несколько лет назад я снова был в Узбекистане, встретился с ней. Вспоминали 1926 год, борьбу с басмачеством.
- А ты не очень-то стареешь, молодцом выглядишь, - заметил я. Наверное, готова хоть сейчас идти в бой, как полвека назад?
Розахон Назырова улыбнулась:
- У нас с вами закалка крепкая. Сколько врагов было у Советской власти? Не перечесть. Всех побили. Сердце радуется, какой стала наша Советская Родина. Нашел свое счастье в семье народов и Советский Узбекистан.
К. ее словам трудно что-либо добавить...
В горах надежным проводником у меня был боец-разведчик Хамракул Турсункулов - ныне известный сын узбекского народа, трижды Герой Социалистического Труда. Служил в 7-й кавалерийской бригаде, которой командовал К. П. Ушаков. Здесь в одном из боев Турсункулов и начальник полковой разведки Н. Микулин спасли жизнь командиру бригады К. П. Ушакову, когда его ранила вражеская пуля. Ползком они преодолели обстреливаемый участок и вынесли командира в безопасное место.
Мне не раз довелось потом встречаться с Турсункуловым, в том числе и на XXII съезде КПСС. После съезда вместе с генералом армии И. И. Федюнинским мы были в Ташкенте, побывали в гостях у колхозников хозяйства "Шарк Юлдузи", которым руководил долгие годы Турсункулов. Мы с ним обнялись, как давние боевые друзья, вспомнили гражданскую войну, борьбу с басмачеством.
- Вы у нас, Семен Михайлович, самый дорогой гость, - сказал Турсункулов.
Осмотрели хозяйство. Все, что мы увидели в колхозе, свидетельствовало о больших резервах и могучей силе колхозного строя.
Когда уезжали, Турсункулов пригласил нас вновь приехать к ним. К сожалению, побывать в Средней Азии еще раз мне не удалось. Правда, с Турсункуловым потом встречался в Москве. А вскоре с болью в сердце узнал, что он умер.
Завершив инспектирование войск, мы вернулись в Ташкент.
Для обстоятельного разговора о том, как дальше проводить боевые операции против басмачей, было созвано расширенное заседание Реввоенсовета фронта с участием многих командиров и комиссаров. Перед совещанием был поставлен ряд вопросов:
1. Прекратить разрозненные действия кавалерийских отрядов, не связанных между собой и не координирующих свои действия.
2. Операции проводить организованными единицами - бригадами, полками, эскадронами, связанными единой волей. Каждой части выполнять определенную, предусмотренную операцией задачу.
3. Боевые действия против банд басмачей вести главными силами. Частью сил стремиться не дать врагу возможности отступать.
4. Операции проводить с таким расчетом, чтобы изолировать банды от их баз, лишить возможности пополнять свои силы. Добиться глубокого понимания бойцами особенностей действий в условиях малой войны на горном театре.
5. Действия частей фронта обязательно проводить совместно с национальными добровольческими отрядами.
6. Всемерно укреплять связи с местным населением, особенно дехканами. Вести среди населения широкую политическую работу. Тех, кто перешел на сторону бандитов по Несознательности, не привлекать к ответственности, ограничиваясь разъяснением их вины перед Родиной.
С этими предложениями, тщательно обсудив их, все согласились.
В стране в тот год проходила большая политическая кампания - выборы в Советы.
Когда мы встречались с тружениками Средней Азии, с дехканами и рабочими, нас спрашивали, почему в Таджикистане наряду с Советами как органами государственной власти в некоторых районах функционируют ревкомы.
Существование ревкомов вызывалось необходимостью. Они были в тех районах, где еще действовали басмачи. Ревкомы назначались вышестоящими органами. Функционировал также и ревком Таджикской АССР. Там, где басмачество удавалось полностью ликвидировать, проводились выборы местных Советов, к которым переходила вся полнота власти.
Я полагал, что решительное наступление на басмачество в 1926 году даст возможность уже к осени провести выборы местных органов государственной власти повсеместно. Это мое мнение разделяли и члены правительства Таджикистана, и Военный совет Туркестанского фронта. Решили доложить о том Генеральному секретарю ЦК ВКП(б) И. В. Сталину и председателю Реввоенсовета СССР К. Е. Ворошилову.
После совещания в штабе фронта я поехал в Среднеазиатское бюро ЦК партии и оттуда связался по телефону с К. Е. Ворошиловым, доложил ему мое мнение о целесообразности переименовать фронт в округ и провести повсеместно выборы Советов. Ворошилов сказал, что вопрос об округе решит сам в ближайшее время. Что же касается ревкомов, посоветовал доложить мнение местных товарищей непосредственно И. В. Сталину, что я и сделал. Иосиф Виссарионович задал мне много вопросов: как настроены по отношению к Советской власти дехкане, рабочие, что они говорят и что их волнует; как ведут себя бойцы, как проходят боевые операции и т. д.
Вот таким примерно был разговор.
Сталин: Товарищ Буденный, вы считаете, что ревкомы настало время упразднить?
Буденный: Да, товарищ Сталин. Мне кажется, что здесь, на местах, достаточно окрепла Советская власть и выборы в Советы Таджикистана пройдут успешно. Командование фронта, правительство республики убеждены в том, что Советы победят повсеместно. Вы же знаете, что ревкомы были назначены; этим в какой-то мере ущемлялись права дехкан и рабочих: они не выбирали членов ревкома, а лишь принимали их как должное. Теперь же, во время выборов, труженики изберут в Советы самых достойных, тех, кого они сами пожелают.