— С других планет? — не вытерпела моего молчания брюнетка.
— Да, — согласился я с ней, — Почему они настолько иные, я вменяемых объяснений не слышал. Минут через двадцать, я думаю, что мы доедем до одного такого. Если погони за нами не будет, там остановимся, оправимся и рванём через него.
Глава 13
— Дела…
Только и смог тихо прокомментировать Авдеич, увидев царящий на площади Трёх вокзалов бардак. Похоже, что бывалый и тёртый грузчик пришёл к тем же самым выводам, что и Инга Александровна. Но и этого тихого слова хватило, чтобы голый серокожий стероидный культурист оторвался от своей трапезы и завертел уродливой шишковатой башкой. Зрелище было жутким — в лапе он всё ещё сжимал окровавленную ногу своей несчастной жертвы, а морда… Да, именно морда. Лицом это назвать не повернулся бы язык у самого толерантного человека. Морда была изгваздана в человеческой крови.
Грузчик нырнул за парапет сам и голову Инги Александровны пригнул с такой силой, что та впечаталась скулой в грязный гудрон.
«Будет синяк» — отстранённо подумала про себя продавщица хот-догов, но желания возмущаться или хоть как-то протестовать против грубого обращения не возникло от слова совсем. Авдеич среагировал быстрей и, возможно, спас её от обнаружения. Быть найденной людоедом желания не было. Напротив. Отчего-то, Инге Александровне, уже смирившейся с серой круговертью рутины в своей прошлой жизни, сейчас хотелось жить с такой силой, что это желание затмевало все остальные.
Напарник поднёс палец к губам, призывая её к молчанию, и плавным жестом указал на спуск с крыши, подразумевая, что пора возвращаться. На что Инга Александровна едва заметно кивнула.
Они тихо отползли к выходу с крыши, но, скорей всего, это было не так нужно. Адский концерт на площади и прилегающих районах со стрельбой, пожарами, криками и сиренами жандармерии обеспечивал прекрасную звукомаскировку. Однако из головы не шёл тот людоед-здоровяк, насторожившийся из-за одного негромко оброненного слова. В полном молчании спустились на межэтажную площадку, когда Авдеич снова решился говорить, правда, шёпотом.
— Да… Дела…
— Тебя заклинило, что ли? — взорвалась Инга Александровна, но тоже не решилась повысить голос и тоже говорила шёпотом, — Что делать-то нам теперь?
— Не знаю, — признался обескураженный увиденным грузчик, — Перво-наперво вооружиться чем-нибудь, а потом забиться куда-нибудь и отсидеться, пока не приедут спасатели…
— Ты не понимаешь, да? Эти мутанты в Москве, кто нас спасёт?
— Думаешь, они повсюду? — скептически спросил собеседник, — Наполеон тоже в Москву вошёл или поляки…
— Тебе напомнить, что случилось тогда? — чуть не сорвалась на крик Инга Александровна, — Напомнить? Москва горела так, что огонь до неба!
— Да, — неожиданно спокойно согласился Авдеич, — Дела такие, что и ядрён — батон могут с самолётика нам на темечко уронить. Дела…
— Вот заладил! Дела, дела, дела… Давай думать! Жить очень хочется. Где взять оружие? У Марича в кобуре не огурец же?
Грузчик раздражённо махнул рукой.
— ПМ у него там! Да и не отдаст он…
— ПМ?
— Пистолет Макарова, — пояснил Авдеич, — Лучше, чем ничего, но я даже не уверен, что он спасёт от того серого мордоворота. Без гарантий, в общем.
— А что с гарантией? — продолжала допытываться Инга Александоровна.
— Помощней что-нибудь нужно…
Ответил грузчик задумчиво, ехидная ухмылочка слетела с его губ. По выражению лица было ясно — наконец, его мысль заработала в нужном направлении.
— Думай, Авдеич, — распорядилась она, — Думай. Надо нам выжить как-то.
Однако, он ничего лучше не надумал, как разорить пожарный щит и взять с него топор. Так и спустились в торговый зал, где их ждал сюрприз.
В тишине и темноте раздавались громкие возбуждённые голоса и почти сразу встретился охранник.
— Марич, кроме нас же никого в универсаме не было, — требовательно заговорил грузчик с топором в руке, — Ты кого-то впустил?
— Так, да! — согласился тот, — Позвонили в звонок с чёрного хода, я посмотрел по камерам, а это Тамара Георгиевна наша вернулась. Сейчас они набирают еду в торговом зале.