- Стреляйте!
Мона бросилась в сторону, присев в прыжке, и еще раз ударила умирающего Мичиро, как добивают ядовитую змею. Она знала, что оставлять даже серьезно раненого мастера позади нельзя. Сбоку просвистел арбалетный болт, но ей повезло. Тяжело попасть в движущуюся мишень при таком неверном свете.
Стрелок начал перезаряжать арбалет, проклиная медлительность механизма. С проплывающей под мостом лодки раздались обеспокоенные крики, но вряд ли из-под навеса можно было разглядеть многое. Все казалось ненастоящим, невероятным.
Таро зарычал и зарезал одного мечника, ранил второго, целеустремленно пробивая путь с моста. На его темном одеянии расплывалась кровь. Он был не так быстр, как обычно, из-за вина, но бросил все силы на бешеный натиск, потому что не собирался возвращаться в клетку. Черный волк квартала никогда не боялся смерти, и его пренебрежение к опасности подавляло.
Мона прорвалась в открытую им лазейку и рванула к стрелку. Тот отбежал немного, наставил на нее арбалет, но слишком поздно, слишком близко, слишком безнадежно. Его некому было прикрыть, и она рубанула врага по рукам. Болт врезался в камни мостовой, стрелок закричал от боли. Это был простой человеческий крик, полный страдания, который вонзился в нее вместо стрел.
- Остановитесь! – крикнул им прежде такой самоуверенный командир. – Я отзову своих людей!
- Еще бы ты не отозвал, - кровожадная усмешка на красивом лице Таро выглядела пугающе. – Но я не вернусь на Остров Яблонь. И ты ничего никому не расскажешь.
Прежде, чем Мона успела помешать, сайя обезоружил командира и пронзил его серым, безжалостным клинком.
Девушка знала, что так правильно. Но она понимала также, что они сами накликали беду собственной неосторожностью. Кио предупреждал, что дуэлянты Ноара могут быть опасны, но сайя не хотели слушать. Таро, устрашающий, словно демон, развернулся назад и стряхнул кровь с клинка.
Хидео в это время изящно пятился, успешно уворачиваясь от прибежавших с другого края моста бойцов. Его ловкость позволяла сайя оставаться невредимым, но в атаку он переходить не желал. Однако теперь бойцов Ноара осталось двое против троих, если не считать подвывавшего стрелка и сильно раненого мечника. Удача покинула людей Лирана Цзы.
- Уверена, вам нет дела до Лирана Цзы и чужой императрицы. Не вижу повода за них умирать, - Хидео остановился рядом с Таро, предлагая им уйти.
Мона и Таро были готовы. Они не разговаривали, но после множества тренировок чувствовали намерение друг друга по осанке и положению плеч, по мелочам, о которых никто не знал. Рыжеволосая мечница старалась не слышать стенаний раненого стрелка.
- Их нужно убить или охота не прекратится.
Таро сделал шаг вперед, но Хидео удержал его.
- Не надо. Если знал командир стражи, знает и кто-то еще. Это наша ошибка.
Они стояли далеко от основных улиц, на отшибе, где влюбленные катаются по каналам в затемненных лодках, а знать облегчает кошельки на порочном маскараде. Кто мог знать, что сайя покажут такую прыть.
- Уходим, - боец постарше потянул напарника прочь.
- Они позовут подмогу.
Хидео умел ценить человеческую жизнь, чего не скажешь о Таро, больше уважающем сталь.
- Нам нужно уезжать из Ноара, - Хидео подтолкнул их прочь. – Как можно дальше.
Девушка подошла к мертвому Мичиро и протянула руку к черно-зеленым ножнам меча, который тот все еще сжимал. Ее лицо оставалось бесстрастным. Вытерев клинок и вернув его в изысканное укрытие, Мона присоединила оружие к собственному и побежала в темноту, за Таро и Хидео. Это ее победа, ее меч. Так завоевывали хорошее оружие предки ее отца на Острове Яблонь - превосходя сильных.
- Ужалила, словно хлыст, - Таро прислонился к стене и выглянул из-за угла, но следующая улица была пустынна. – Чисто, быстро, без колебаний. Словно сам Кио. Или Кацу.
- Когда смерть близка, люди сражаются по-другому, - Хидео взглянул на то, как Мона забирает свой первый трофей. - Она защищает нас, и это ее меняет. Все, во что мы ее втягиваем, на шаг приближает ее к недостойной жизни. Это следует прекратить.
Глава 4. СОСНОВЫЕ ИГЛЫ
Руки каждого человека благословлены богами. Они могут растереть лечебный порошок, размять больную мышцу, приготовить пищу, выковать оружие. Прикосновение как успокоение, прохладная вода, или касание как молния, огненная тетива. Замирающая над гуцинем лодочка пальцев или прилегающая к изгибу чужого тела ладонь, кисти, летящие в финальном штрихе танца или уверенно ведущие клинок по влажному точильному камню.