Он даже не пытался атаковать. Позвякивая концом своей сабли по моему длинному клинку, побледневший бандит торопливо отступал в сторону основной баталии.
И в этот момент из кучи нападающих выскочил огромного роста мужик в рваной ярко-красной рубахе. В руках он держал длинный тяжелый обоюдоострый палаш и короткий широкий нож. Оба клинка были густо залиты кровью. Он что-то громко проорал в сторону основной массы нападавших, и по этому командирскому ору я понял, что вижу главаря банды.
А этот верзила, закончив отдавать приказы, развернулся в мою сторону и в три шага оказался рядом. Оттолкнув моего противника плечом в сторону, он недовольно буркнул;
- Помоги ребятам, этими сам займусь... - и встал напротив меня.
Мы быстро обменялись звоном соединений - второе, шестое, четвертое, шестое, и верзила сразу попытался увести мой клинок в обволакивание, но я вывернулся, отступив на шаг.
Мой противник довольно улыбнулся, с той минуты, как я появился на этой поляне, меня впервые заставили сделать шаг назад. Предводитель шайки записал это себе в заслугу. Клинки снова запели свою стальную песню, и меня поразило, с какой легкостью он орудует своим тяжеленным палашом, похожим скорее на узкий меч. Кроме того, приходилось постоянно держать в поле зрения его левую, чуть опущенную руку, готовую воткнуть короткий широкий нож мне в живот.
Эту готовность он продемонстрировал уже в следующей фразе.
Коснувшись моей шпаги во втором соединении, он показал атаку в ноги. А когда я опустил клинок, парируя обозначенный удар, он плавным круговым движением перевел клинок и атаковал рубящим ударом сверху. Для этого ему пришлось шагнуть вперед в полувыпаде, и поэтому левая рука с ножом оказалась как противовес у него за спиной.
Я успел принять падавший палаш на свои скрещенные клинки и в тот же момент почувствовал, как он перенес центр тяжести на обе ноги и его левый кулак с зажатым лезвием стремительно летит в сторону моего совершенно открытого живота. Мгновенно качнувшись влево, я встал с ним почти плечом к плечу, пропуская его широкий нож вдоль собственного тела, и одновременно бросил вниз короткую молнию даги. Мой клинок с противным хрустом вошел в мускулистую руку гиганта, а я тут же развернулся вправо, возвращаясь на прежнее место и проворачивая лезвие в ране.
Мой противник взревел и коротким прыжком рванулся назад. Бросив быстрый взгляд на свою обезоруженную, располосованную руку, он смачно плюнул себе под ноги и принял классическую фехтовальную стойку. Но теперь с одним тяжелым и длинным клинком против двух моих у него не было ни одного шанса. Правда, он этого еще не понимал. Элегантно, по всем правилам высокого искусства фехтования, он принял шестую позицию, провел чистый фруассе и направил свой окровавленный палаш вперед, целясь мне в горло. Однако я спокойно поймал его тяжелый клинок дагой, увел его влево, а посланная мной в длинном выпаде шпага вошла ему между ребер точно в сердце.
Он даже не дрогнул, только его глаза коротко блеснули и прикрылись мгновенно побледневшими веками. Гигант молча рухнул на землю.
И в тот же момент его разношерстная банда начала разбегаться. Ни о каком сражении уже не было речи. Ободранные, полуголые мужики, бросая оружие и дубье, бросились в разные стороны, стараясь быстрее скрыться в невысоком, но достаточно густом кустарнике. Правды ради надо сказать, что их даже не пытались преследовать. Ни у охраны каравана, ни у самих караванщиков не было ни желания, ни возможности довершить разгром банды.
Я тщательно вытер оба клинка об одежду одного из убитых бандитов, подобрал ножны и вложил в них оружие, а затем вернул его в свой невидимый походный мешок. Обернувшись, я заметил, что за моими действиями, открыв рот, наблюдает пожилой мужчина с ярко-рыжей, явно крашеной бородой, одетый в роскошный халат и с желтой чалмой на голове. По всей видимости, сразу после того как банда начала разбегаться, он направился ко мне, но, заметив мои странные манипуляции, приостановился.
Заметив, что я обратил на него внимание, этот важный господин захлопнул рот и даже поджал губы, а затем снова двинулся в мою сторону. Подойдя, он степенно поклонился и важно произнес:
- Меня зовут бель Хакум, я - караван-тарши. Назови свое имя, незнакомец, чтобы я мог достойно отблагодарить тебя и рассказать о твоем воинском искусстве своим знакомым и детям.
При этом он продолжал обшаривать мою фигуру глазами в поисках исчезнувшего оружия.
- Я не думаю, что благородный бель удостоит внимания простого странника. - И я склонился в глубоком поклоне. - Но раз ты спросил, я отвечу. Зовут меня Илия, я иду с севера в столицу в надежде вступить в Лигу магов. Я как раз старался догнать твой караван, чтобы попросить разрешения присоединиться к нему. И неожиданно увидел, что на караван напали. Я счел необходимым оказать вам посильную помощь...
- Так ты маг, - сразу оживился бель Хакум, оставляя без внимания мою завуалированную просьбу присоединиться к каравану.
- Я надеюсь, что смогу получить это высокое звание.
- И не надейся!.. - покровительственно махнул рукой бель. - Ты должен знать, что вступить в Лигу может только ученик чародея. А взять ученика чародей может только с разрешения Лиги. Таким образом, Лига заранее знает, кто проходит обучение и может претендовать на звание мага и вступление в Лигу... А ты, как я понял, учеником чародея не состоишь?..
В его вопросе было столько надежды, что я даже удивился. Похоже, уважаемый бель Хакум уже придумал, как меня можно использовать в своем хозяйстве, и теперь старался отговорить меня от моей "мечты".
- Я надеюсь, что когда президент Лиги увидит мое Искусство, он сделает исключение из существующих правил... - Я подпустил в свой голос неуверенности.