Роберт отвернулся, скрывая лицо в тени. Через пару мгновений раздался его голос:
— Кто ты такая?
Селена подошла к нему совсем близко, гордо задрав голову.
— Я та, кто знает тебя лучше тебя самого!
Роб схватил ее за запястье, потянул на себя. Рассвирепевший взгляд устремился к глазам Бридж, решительным, без тени страха и сомнений. Штицхен всматривался в ее зрачки, но не нашел там ответа. Затем стал разглядывать черты лица, но и там не было ничего нового. И только на ее губах произошла осечка.
Его сердце ускорилось, перед этим замерев на долю секунды. Он поцеловал Бридж. Сам не ведая, что творит, прижался к ее губам. Едва их тела соприкоснулись, Роберт распахнул глаза, но не отпрянул от королевы. Он продолжил сжимать ее запястье, вытянув руку в сторону. Селена тоже не двигалась, словно мышка, загнанная в угол, размышляющая, как выбраться из западни. Так показалось Робу, пока он снова не встретился с ее дерзким, прямым и острым, как лезвие, взглядом. «Кто же она… такая…» — все думал он про себя. Ее губы, мягкие, но неподатливые. Готовые раскрыться ему, но из упрямости сжатые. Бридж не убегала от него, но и не бросалась навстречу. Она не удивилась его порыву, не испугалась, не смутилась. Словно ждала этого. Несколько движений, слабых, едва ощутимых, но этого было достаточно, чтобы испугаться им обоим. Поцелуй. Влажный, чувственный, полный нежности. Роберт отстранился.
Голова Селены на мгновение осталась приподнятой, глаза закрыты. Было видно, что ее губы все еще помнили его. А затем ее ресницы дрогнули, и она взглянула на Штицхена. Бридж выглядела сонной, еще не очнувшейся после их краткой близости. Но осознание пришло, и Селена распахнула глаза. Они смотрели друг на друга, будто играли в гляделки. Кто отведет взгляд, тот безвозвратно потеряется в омуте чувств. Роб проиграл. Губы Бридж снова завладели его вниманием. Он вспомнил их вкус так мучительно ярко, будто поцеловал еще раз.
Штицхен отпрянул, отбросил руку Селены. Посмотрел на нее растерянно, и в его глазах вдруг вспыхнула ярость.
— Ты…
— Роб…
Бридж протянула к нему руку, но он попятился от нее, будто Селена наставила на Роберта оружие.
— Ты…
И Роб сделал то, что раздробило сердце королевы, и растоптало ее надежду, гордость, всю радость, что она испытала от поцелуя с ним. Он вытер рот с нескрываемым отвращением, брезгливостью, а затем процедил сквозь зубы:
— Забудь о том, что здесь произошло!
Штицхен ушел, а Бридж так и осталась стоять на месте. Она прижала ладонь к животу, словно ее ударили ножом.
— Забыть? Не смогу, даже если бы захотела… — прошептала она.
Ее тело качнулось, ноги подкосились, но Селена не позволила себе упасть. Она выпрямилась, посмотрела туда, где недавно стоял Роберт, и сказала себе: «Меня так просто больше не ранить!» Роб выбежал из пещеры, прошел немного вперед и остановился как вкопанный. Он с трепетом и нежностью коснулся своих губ. Губ, которые соприкоснулись с губами Бридж. В груди кольнуло сожаление о своем поступке. Штицхен хочет, чтобы Селена решила, что ему противно, ему самому хотелось бы испытать отвращение. Но этого не было. И осознание, что ему понравилось, осознание, что поцелуй с драядом поднял со дна его души чувства, о которых он не подозревал, претило ему. Он ненавидит драяд! Презирает их!..
Роберт отнял руку от лица, сжал ладонь в кулак. «Ошибка! Всего лишь ошибка!» — думал он с нескрываемым раздражением. Он сел на лошадь и помчался обратно во дворец, стараясь не вспоминать мягкие, немного шершавые губы королевы…
Раздались медленные, размеренные шаги.
— Ваше Величество.
Селена обернулась на голос своей советчицы.
— Неужели все люди, рожденные с драядскими ушами, так ненавидят нас?
Мэри понимающе улыбнулась, подошла поближе.
— Я слышала, в таких, как главнокомандующий, в Альтергроу называют ублюдками, — она отчаянно покачала головой. — Их не берут на работу, дружить с ними считается дурным тоном. Неудивительно, что «ублюдки» ненавидят драяд больше остальных.
— И много таких, как он?
— Кто знает? Я никогда не бывала в Альтергроу. — Мэри провела рукой по стене.
Она имела привычку что-то трогать, когда размышляла или хотела поделиться чем-то. Или когда нервничала… Так бывало, когда она приходила к Бридж отчитаться о работе. Это воспоминание показалось Селене излишне приятным.
— Говорят, люди с ушами были прокляты, — продолжила Мэри. — Их тянет и к духу и к телу, но вражда между народами так укрепилась, что им приходится выбирать, кого ненавидеть больше. В любом случае они будут ненавидеть как минимум половину себя!