Заглянув в загон с пленниками, который большинство пришедших на заработки троллей обходило стороной, Умбарк понял причину столь пристального к нему внимания охраняющих загон орков. Пленных осталось немного, чуть более десятка. Зато что это были за пленники! Огромные и плечистые, изнуренные голодом, но по-прежнему невероятно физически сильные. С широкими и мускулистыми телами людей, и бычьими головами. Таурены. Их ледяной тролль никогда не видел, и даже слышать об их существовании ему не доводилось. Но он узнал их, встретившись глазами с одним из них. Это слово всплыло в памяти, занесенное туда одной из сущностей поселившихся в его мозгу, которая при жизни была тауреном. Неожиданно для самого себя Умбарк указал рукой на таурена, с которым он встретился глазами. Прочтя в них жгучую ненависть и презрение, яростное стремление убить, если ему представится такая возможность. Но угрожать оркам и ледяному троллю таурен мог только глазами, поскольку руки и ноги у него были связаны. И хотя для такого крепкого тела связывающие его путы на вид были слабоваты, это ничего не значило. Главным секретом оков были не сами цепи или веревки, а магия, сделавшая их непосильными даже для таких, невероятно крепких физически существ, как таурены.
Выбор сделанный Умбарком обрадовал орков, которым не терпелось скорее избавиться от пленников, среди которых, пусть и связанных по рукам и ногам, они чувствовали себя неуютно. Толчки и затрещины то и дело обрушиваемые орками на неподвижных пленников, лишь подтверждали уверенность Умбарка в том, что орки боятся. И если бы не довлеющая над ними магия древних демонов, они бы уже давно прикончили и сожрали беззащитных пленников, не тратя времени на их охрану и кормежку.
Вслед за Умбарком в загон заглянуло еще несколько троллей пришедших за живым грузом, и полагающимся за их доставку золотом. Умбарк старался ни с кем не встречаться взглядом, превратившись весь во внимание услышав их разговор. Тролли были здесь не в первый раз, и имели достаточный опыт по переноске тауренов, которым, не скупясь, делились друг с другом, что не могло оставить Умбарка равнодушным. Из их речей он узнал много полезного, пока ждал, когда выбранного им таурена орки упакуют для переноски, чтобы сделать поклажу по возможности удобной для носильщика, при этом ничуть не заботясь о комфорте ноши. Глядя на то, с каким удовольствием они затягивали веревки на таурене, было понятно, что сия процедура доставляет им несказанное удовольствие. Доставить оркам удовольствие могла лишь чужая боль, и чем больше ее было, тем в более счастливой улыбке расплывались их уродливые морды, оскаленные торчащими наружу, обломанными гнилыми зубами.
Вошедшие вслед за Умбарком в загон с пленниками тролли не обратили на него внимания, на правах давних приятелей общаясь друг с другом, поглядывая на то, как орки затягивают ремнями выбранных для отправки вниз тауренов. И хотя Умбарк оказался в загоне первым, он не спешил, давая возможность пришедшим позднее, первыми выбраться из загона с тяжелой поклажей на плечах. Идя первым, он мог нечаянно выдать себя какой-нибудь мелочью. Последним он практически ничем не рисковал, ибо позади не было никого, кто мог бы заметить его нечаянную оплошность. Пришедшие сюда рано утром тролли уже давно ушли определившись с грузом. Остались лишь те, кто выбрал самый тяжелый и дорогой груз.
А затем начался бесконечный спуск в бездну, на дно пропасти, теряющейся в такой необозримой дали, что Умбарку трудно было просто поверить, что оно существует на самом деле. Поначалу ему пришлось изрядно помучиться, потратив впустую немало сил, пока он не приноровился к поклаже, и к неспешному шагу своих нечаянных спутников, неторопливо спускающихся вниз впереди него. Лестница выполненная неведомыми мастерами в незапамятные времена была хоть и довольно крутой, но широкой, что позволяло без проблем разминуться двум путникам идущим навстречу друг другу, даже если они идут нагруженные весьма габаритной поклажей.
И хотя Умбарк приноровился к неспешному движению вниз, временами ему становилось казаться, что дорога не имеет конца. И когда он готов был сдаться, бросить свою ношу и повернуть обратно, навстречу им потянулись тролли, уставшие, но довольные, зажимая в лохматых лапах увесистые мешочки с полученным за труды серебром. Заставляющим их мириться с перенесенными трудностями, отправляющим их в бесконечный поход вновь и вновь, день за днем.