Она заснула так быстро, что не увидела выражения, появившегося на лице Пеони.
Проснулась она, зная, что кто-то сидит на стуле около ее постели, и угадав, кто это, еще до того, как открыла глаза.
– Кэт! – воскликнула она, едва не упав с кровати в стремлении поскорее ее обнять. – Кэт, я не видела тебя целую вечность!
– Знаю, милая, меня это тоже не радовало. Но Тетушка с Айкором решили, что так будет лучше. Мы не могли рисковать: вдруг моя привязанность к тебе смутит или ослабит связь между тобой и Пеони, когда приблизится этот день и… и этот вечер. Если у нас не получится создать нужную связь между тобой и Пеони, ничто уже не будет иметь значения.
– Мы дышим вместе, – сообщила Рози. – А если стоим рядом, то отбрасываем одну тень. Вот уже несколько недель мы стараемся не ходить по лугам – вдали от деревьев или чего-нибудь высокого, – когда солнце стоит низко, поскольку опасаемся, что кто-нибудь нас заметит.
Туман сделался куда реже, чем был в начале дня, – должно быть, из-за присутствия Катрионы. Теперь Рози отчетливо видела следы усталости на лице Кэт, не менее резкие, чем у Айкора.
Катриона потрепала ее по руке:
– Уже скоро это закончится.
– Сегодня вечером, – подтвердила Рози. – Сегодня.
Она зажмурилась. Волосатых змеистых тварей она видела по-прежнему, но их писка больше не слышала. Она снова открыла глаза.
– Мне не нравится этот туман вокруг тебя, Рози, – заметила Катриона.
– Стало уже лучше, – отозвалась Рози. – Раньше было совсем плохо – тогда мы и поднялись наверх.
– Стало лучше, потому что я его отгоняю – так же, как Айкор. Но если туман есть, плохо, что мне приходится отгонять его не от вас обеих, а только от одной из вас, тем более от тебя, Рози. – Она помедлила, а потом добавила тоном, который очень постаралась сделать небрежным: – Я кое-что тебе принесла. Сама толком не знаю зачем. Просто показалось хорошей мыслью посреди всех наших суровых заговоров и замыслов позволить себе маленькую безобидную прихоть. И мне вспомнилось, как ты рассказывала мне, что хотела бы иметь его при себе в ту ночь, когда родился Джем.
И она протянула Рози веретено с горгульей, чей нос блестел от поглаживаний.
Рози взяла его и мгновение держала в сложенных горстью ладонях, а затем зажала веретено между колен и погладила большими пальцами щеки маленькой мордочки, ее слегка выпуклые зубы, глаза и блестящий нос. На мгновение она очутилась в доме колесного мастера в Туманной Глуши – на мгновение она оказалась дома.
И почти сразу вернулась в одну из башен Вудволда, вечером двадцать первого дня рождения принцессы. Еще мгновение она молчала, глядя на уродливое, но знакомое, дружелюбное лицо с веретена.
– Королева знает, – сообщила она. – Не представляю почему, но она посмотрела на нас – и поняла. – Чуть помешкав, она добавила: – И сразу после этого начался туман.
Катриона вздрогнула.
– Вероятно, это я виновата, – предположила она. – Я тебе рассказывала: когда ты была маленькой, меня мучили мысли о королеве, и я… А если она помнит, она, конечно же, помнит, истории не согласуются. Я говорила ей, что ее дочь живет со мной и моей тетей. Мы знали, что мне не следует встречаться с королевой теперь, но… Все идет не так. Все уже идет не так. О, почему сочувствие нас ослабляет?
– Нет, – возразила Рози, но не потому, что имела об этом какое-то представление, а потому, что отказывалась считать это правдой. – На самом деле нет. Где-то все уравновешивается – разве у философов нет названия для идеального места, где живут ответы? Если мы отправимся туда, ты сама увидишь, что это не так. Так только кажется, немного, отсюда – это как муравей у подножия дуба. Он понятия не имеет, что это дерево, для него это начало стены, окружающей мир. И, кроме того, разве Тетушка не твердит все время, что ошибки, совершенные с благими намерениями, реже обходятся дорого?
Но тут в дверь проскользнула Пеони, и Рози умолкла. Пеони присела на кровать рядом с подругой и стиснула ее ладонь. Мгновение они сидели в тишине, а затем в комнату постучали. Рози поспешно села, делая вид, будто вовсе не спала всего несколько минут назад.
– Войдите, – разрешила Пеони.
– Король, королева, принцы, лорд и леди Прендергаст и сотни людей передают вам наилучшие пожелания, принцесса, – объявила одна из Кларалинд, Дульсибелл или Сахарисс. – А вам пора одеваться к балу.
Глава 19