И тут вокруг возникла дюжина Флинксов, двадцать и дважды по двадцать, и все они плевались и визжали, у всех шерсть стояла дыбом, все они метались туда-сюда среди тошнотворных тварей. Те уже сами начали издавать звуки, похожие на стоны ветра под крышей, и у них оказалось гораздо больше направленных вниз частей, как будто они внезапно отрастили множество новых ног. Так собака ощетинивает шерсть на загривке, но здесь все происходило наоборот. Теперь уже несколько раз по двадцать Флинксов перестали сновать в толпе тварей (Рози удивилась, как всем этим ложным Флинксам удается не сталкиваться друг с другом, но решила, что, возможно, они просто пробегают друг друга насквозь) и бросились врассыпную, а твари рассеялись и пустились в погоню.
Местность снова опустела, и все в маленьком отряде облегченно вздохнули и расслабились. Необъяснимые, скручивающие их судороги прошли. И Флинкс, судя по его виду весьма довольный собой, вынырнул словно из-под земли незаметно для всех остальных и лизнул напоследок аккуратно приглаженный хвост.
За время стычки с выводящими из равновесия тварями они отошли от замка. Теперь им пришлось оглядеться, чтобы сообразить, где они находятся. Замок каким-то образом оказался у них за спиной. Когда Рози обернулась, отыскивая его снова, Подсолнух заскулила, но звук получился не жалобным, а озадаченным и задумчивым.
Эти твари куда больше походили на людей: прямоходящие, размахивающие чем-то, что могло бы сойти за руки, опирающиеся на две ноги. Впрочем, по чему они ступали и откуда появились, было не вполне ясно, поскольку они как будто появились прямо из стены без дверей и двигались через ров на уровне земли, хотя встать там было не на что. Они пересекли невидимый мост, а когда достигли неровной кочковатой земли на другом краю, рассыпались так, что теперь приближались к Рози с друзьями строем по два-три десятка существ в ряд. Лиц у них не было. Подобия тел сверху увенчивались чем-то напоминающим голову, но ни блеска глаз, ни неравномерных теней от выпуклостей и впадин прочих черт на них не проглядывало.
Подсолнух принялась лаять и подпрыгивать, метаться туда-сюда перед товарищами, отчаянно вилять хвостом, временами изгибаясь дугой и кружась на месте со слегка скулящим подтявкиванием. Так она поступала всякий раз, когда в Вудволд приезжали гости, а она не была на охоте (где она являла собой образцовую, здравомыслящую, преданную легавую собаку и никогда не издавала лишних звуков и не шевелилась без указаний егеря) или не сидела где-нибудь взаперти. Слушалась она примерно половину Прендергастов. Если гостям выпадало встретиться с ней в их отсутствие, оставалось только выдерживать этот шквал самим.
«Эти мои, – известила она Рози. – Скажи фее».
И она скачками понеслась к тварям.
Рози не пришлось передавать ее слова Нарлу. Не успела Подсолнух сделать несколько прыжков, как спаниелей оказалось уже сто, а к тому времени, как она добралась до первого ряда наступающих противников, уже двести. Она наскакивала на тварей, врезаясь им в места, которые могли бы быть их животами или промежностями. Тех, кого Подсолнух сбивала с ног, она тут же принималась немилосердно вылизывать, особенно в области предполагаемых лиц. Вполне убедительно выглядящие руки поднимались в попытках от нее отгородиться. Но она была далеко не новичком в этой игре и знала, как не дать себя оттолкнуть. Тем тварям, которых не удалось сразу же опрокинуть, она забегала за спину и врезалась под колени или в поясницу – из них упали многие, и она принялась вылизывать их тоже. Им явно не нравилось, что их лижут: они корчились и метались, пытались хватать собаку, которой никогда не оказывалось на прежнем месте, – и о них спотыкались те немногие собратья, которых той или иной Подсолнух еще не удалось свалить.
Собак оказалось уже больше, чем тварей, и те из них, кто не был занят лизанием, развлекались тем, что вприпрыжку носились прямо по лежащим навзничь (или, изредка, ничком – в этом случае ответственная Подсолнух неумолимо подкапывалась под голову, чтобы добраться до места, где должно было располагаться лицо) телам. Они тяжело приземлялись и тут же бросались дальше, карабкаясь или упираясь когтистыми лапами.