– Ладно, я попробую поговорить с ним, – обнадежил руководитель женщину. – Я не гарантирую, что это возымеет успех, но постараюсь ему объяснить, что такие связи, компрометирующие работника милиции, ни к чему хорошему не приведут.
– Буду очень признательна, – поблагодарила она начальника угрозыска. – Надеюсь, что муж одумается и вернется в семью.
Вечером того же дня Щукин вызвал Смирнова в кабинет.
– Эдуард, садись, разговор предстоит серьезный. Ты что, хочешь уйти от семьи?
– Жена приходила?
– Да, приходила, жаловалась, что ты хочешь уйти к этой… Как ее там?
– Ерофеевой.
– Да, Ерофеевой. Это правда?
– Да, Николай Орестович, я уже окончательно решился.
– Погоди, погоди, он, видите ли, «решился». А кто будет воспитывать твою дочь, а кто будет содержать семью? Безответственно все это.
– Николай Орестович, мое решение не подлежит пересмотру, – твердо ответил опер. – Я люблю ее и не мыслю дальнейшей жизни без нее.
– Любовь… – хмыкнул руководитель. – А ее не осудят? Понимаешь, если она будет ранее судимой, то у тебя могут быть проблемы в дальнейшей службе.
– Я этого не боюсь, найду другую работу… А она идет по делу свидетельницей.
– Дай-то бог. Но ты, Эдуард, еще раз крепко подумай. На твоем месте я, немного поразвлекшись, вернулся бы к семье.
– Но вы же не на моем месте, – покачал головой оперативник. – Вы же не знаете, чего мне это стоило, чтобы уйти от семьи. Я первый раз в жизни влюбился и хочу сберечь свою любовь до конца.
На второй месяц после приезда из Сочи, сразу после Нового года, Мила познакомила Смирнова со своей мамой. Теперь он частенько оставался у нее на ночь, в остальное время живя у друга и появляясь домой только для того, чтобы взять нужные вещи и одежду.
Как-то раз после совместного ужина Анастасия поинтересовалась:
– Молодые, как вы собираетесь жить дальше? А то приходящий муж для моей дочери как-то недостойно выглядит.
Смирнов, немного смутившись от неожиданного вопроса, кашлянул в кулак и объяснился:
– Анастасия Павловна, мы с Милой любим друг друга и намерены соединить наши судьбы узами брака. Загвоздка только в том, что моя бывшая не дает согласия на развод. Вопрос должен решиться к лету, и я поведу Милу в ЗАГС.
– Это хорошо, – отметила женщина, удовлетворившись ответом. – А ты, Эдуард, переезжай к нам жить. Семья должна быть вместе.
Состоялся суд над Кравцовым. Он и его адвокат гнули свою линию, утверждая, что убийство произошло случайно, по неосторожности. В итоге он отделался двумя годами колонии. После осуждения, перед уходом в колонию, он еще раз написал письмо Миле, прочитав которое, она расплакалась. Вечером, когда Смирнов пришел с работы, она протянула ему письмо:
– На, прочти, что пишет Виктор.
Оперативник удивленно принял из рук Милы письмо и стал читать:
«Я все знаю. Ты снюхалась с этим поганым ментом. Ты меня обманывала еще в Сочи, когда уже спала с ним. Пока не поздно, бросай своего мусорка, я выйду и разберусь с ним. Ты все равно будешь моей. До скорой встречи».
– Неблагодарная тварь! – процедил сквозь зубы оперативник. – Мила, если бы ты дала против него показания, ему бы не миновать червонца, а то и более. Что ж, посмотрим, как ты будешь со мной разбираться.
– Успокойся, Эдик, это только слова. Кто ты, а кто он? Он не ровня тебе, чтобы с ним разбираться.
Смирнов крепко обнял Милу и прошептал на ухо:
– Никому тебя не отдам. Ты моя навеки веков, я люблю тебя так, как никто никогда не полюбит.
13
Ближе к весне Смирнов добился развода со своей бывшей женой. Когда он сообщил об этом Миле, она обняла его и обрадовала неожиданной вестью:
– Эдик, у нас будет ребенок.
– Правда?!
Он поднял ее на руки и, кружа по залу, смеялся от счастья:
– У меня будет ребенок!
– У нас, у нас! – поправляла она своего возлюбленного.
– Мила, наконец-то я свободен, и мы можем соединиться официально! – кричал он, крепко держа свою драгоценную ношу. – Скоро свадьба!
Было время всеобщего дефицита, но мама Милы решила отметить бракосочетание дочери с размахом.
Посоветовавшись, решили приурочить свадьбу к двадцатилетию Милы. Она с талоном для новобрачных, выданным в ЗАГСе, с мамой объездила все магазины города, но подходящего свадебного платья так и не смогла подобрать – все было серое, безвкусное, скучное. Для такой яркой девушки нужно было что-то экстраординарное, необычное, и мама обратилась все к той же своей подруге-театралке.