Во время этой словесной перепалки в кабинет заглянул Щукин. Увидев Милу, он кивком головы поздоровался с ней и обратился к оперативнику:
– Гражданку Ерофееву я заберу к себе, а ты займись Серебряковым.
Щукин кивком головы позвал Милу к выходу, она последовала за ним. В кабинете Щукин поставил чайник и тяжело вздохнул:
– Людмила Алексеевна, дела совсем плохи.
Руководитель уголовного розыска не стал ее ни в чем упрекать. Он, немолодой уже милиционер, познавший жизнь, прекрасно понимал все перипетии судеб людей, поэтому тактично не упомянул про связи девушки с преступником.
– А что случилось, Николай Орестович?! – воскликнула Мила. – Говорят, что Эдуард кого-то убил! Это правда?!
– К сожалению, правда.
– А кого он убил и зачем?
– Некоего Покровского, таксиста.
– Таксиста?!
В голове у нее промелькнул тот день, когда Эдуард получил огнестрельное ранение от каких-то таксистов.
– Знаете таксиста с такой фамилией? – спросил Щукин.
– Нет, не знаю, – мотнула она головой. – Когда это произошло?
– Почти месяц назад, мы задержали членов преступной группировки Серебрякова, они дают показания.
– Группировки?! – удивленно спросила она. – У Эдуарда была преступная группировка?! Мне показалось, что они его друзья…
– Одно другому не мешает. Они занимались вымогательством.
– Рэкетом?
– Да.
– И поэтому убили этого… Покровского?
– В том числе, – кивнул Щукин и протянул ей несколько фотографий. – Посмотрите, это снимки с места происшествия. Такую машину когда-нибудь видели? Может быть, она подъезжала к Серебрякову?
На черно-белой фотографии была запечатлена полуобгоревшая машина «Жигули» с разных ракурсов. Она посмотрела все фотографии, вернулась к первой, где четко прослеживался государственный номер, и сердце ее задрожало от ужасного предчувствия.
«Государственный номер одиннадцать-одиннадцать, таксист, зовут Сергеем. Не тот ли это Сергей?» – думала она, вспоминая события десятилетней давности, когда она была изнасилована после школьного бала.
Пальцы предательски дрожали, она положила фотографии и спрятала руки под стол. Только после этого поинтересовалась:
– А какого цвета машина?
– Вишневого.
– А марка?
– «Жигули» же.
– Нет, я про другое… Номер, что ли?
– Модель?
– Да, модель.
– «Семерка».
«Все, это он!» – подумала она и с последней искоркой надежды поинтересовалась:
– Николай Орестович, а фотография водителя у вас не имеется?
– Сейчас.
С этими словами Щукин вышел из кабинета и вскоре вернулся с паспортом, который протянул Миле:
– Вот его документ.
С паспорта на нее глядел тот самый Сергей, который когда-то ее, неопытную девочку-малолетку, заманил в свои грязные сети. Она бросила паспорт на стол и глухо спросила:
– Как его убили?
– Застрелили и сожгли в машине. Случайно, он вам не знаком?
– Нет, – резко мотнула она головой. – Ни разу не приходилось встречаться.
– Ладно, Людмила Алексеевна, идите домой. – Щукин встал и подал Миле ее документы. – Серебрякова уже арестовали, по всем вопросам обращайтесь к следователю прокуратуры Герасимову.
Мила плохо помнила, как пришла домой. Она проплакала ночь, вспоминая всю свою жизнь, маму, «трех мушкетеров», Смирнова… По мановению судьбы она встретила любимого человека, который, сам того не подозревая, так страшно отомстил за нее. Она не испытывала от этого какого-то морального удовлетворения, наоборот, ей было даже жаль того таксиста из далекой юности, встреча с которым так прекрасно начиналась и так скверно закончилась. В этом она стала обвинять себя, что не надо было соглашаться ехать к нему домой, а ограничиться рестораном, где все происходившее было сравнимо с похождениями Золушки на сказочном балу. Подспудно ее терзали подозрения, что смерть таксиста является продолжением того рокового предначертания, унесшего так много жизней вокруг нее. В эту ночь она вознамерилась уехать из родного края, поменять место жительства, как того советовала тетя Клеопатра. Она решила обмануть судьбу-злодейку, навсегда покинув обжитое место.
27
С утра Мила сходила на телефонную станцию и позвонила в Сочи. Трубку подняла Клеопатра, которая сонным голосом осведомилась:
– Алло, кто это?
– Тетя Клеопатра, это я.
– Милочка, это ты?! – удивленно воскликнула она. – А что на ночь глядя?.. Ах да, у вас утро.