— Здесь, – указал тощий на стену, когда Том приблизился.
— Где?
Том недоуменно покрутил головой, нахмурился. Перед ним был разделительный барьер из красного кирпича, по левую сторону от которого располагалась девятая платформа, по правую – десятая. Возможно, здесь должна располагаться дверь на потерянную платформу, но, он не видел ни дверного косяка, ни ручки. Рот тощего растянулся в улыбке, когда перехватил растерянный взгляд Тома.
— Он каменный, – попытался оправдаться Том.
— Это для магла он каменный, а вот для настоящего волшебника – не препятствие, – ядовито заметил тощий и начал объяснять. – Я пойду первым, повторяй за мной и не ошибешься. Не смей останавливать или сомневаться, лучше всего разбежаться. Если совсем худо, закрой глаза, и еще… прежде чем проходить через барьер осмотрись вокруг, маглы не должны этого видеть.
Сказав это, тощий быстрым шагом направился к барьеру, а через мгновение исчез, словно слился с кирпичной кладкой. Том зажмурился, мотнул головой, пытаясь стряхнуть морок, когда открыл глаза, стена из красного кирпича была на месте, целая и невредимая. Огляделся, на вокзале кроме него исчезновения мальчика никто не заметил, посадка на поезд с девятой платформы шла полным ходом.
До барьера не больше семи шагов, Том зажмурился до рези в глазах, сделал первый шаг, тележка, будто испуганная гусыня, жалобно скрипнула.
— Для настоящего волшебника – не препятствие, – прошептал, словно заклинание.
Четвертый шаг… Седьмой… На миг, словно заложило уши, смолкли звуки вокзала, затем тишину вспорол резкий стон паровозного гудка. Том вздрогнул от неожиданности, распахнул глаза. Прямо перед ним блестел алыми боками паровоз, из высокой трубы с пыхтением вырывался пар. Такой паровоз привычнее видеть на витрине магазина игрушек, от которого даже метлой не отгонишь любопытную детвору.
— Давай живее, – послышался раздраженный окрик.
Тощий проводник нетерпеливо топтался на месте.
На платформе 9¾ царила суета. Волшебники что‑то весело смеялись, давали последние наставления и обнимали детей на прощание. В эти минуты они ничем не отличались от маглов, что остались по ту сторону барьера, но Том не желал видеть этого сходства. Восхищение распирало грудь, рвалось наружу, Том едва не подпрыгивал от восторга, готовый объять весь мир, даже тощего.
— А как тебя зовут? – спросил он непринужденно.
Тощий окинул его долгим взглядом, хмыкнул.
— А́вгустус. Пошевеливайся, нужно успеть сдать багаж и найти свободное купе.
Том дернулся следом, в колене отозвалось острой болью: неловко налетел на свою тележку, – неповоротливая, она мешала идти. Он остановился, стараясь не потерять из виду Августуса, прислонил тележку к колонне, забрал чемодан.
— Ты чего отстал? – спросил Августус, когда Том его догнал.
Том открыл рот, чтобы ответить, но взгляд напоролся на знакомое лицо. Золотоволосый художник! Художник, по–видимому, заметил его раньше, сейчас приближался решительным шагом, тяжелый взгляд не обещал ничего хорошего. Том невольно сглотнул, почувствовал себя чем‑то вроде красного лоскута перед мордой разъяренного быка: ни увильнуть и не скрыться. Августус вопросительно уставился на преградившего им дорогу художника.
— Тебе чего Грандчестер?
— От тебя ничего, – процедил Грандчестер сквозь плотно стиснутые зубы.
В его глазах пылал праведный гнев, Том чуть попятился, краем глаза заметил левое ухо Грандчестера, тут же пожалел: неестественно оттопыренное оно еще помнило недавнюю трепку. Том поспешно, даже слишком поспешно, опустил глаза, уголки губ против его воли поползли вверх. Грандчестер подозрительно сощурился, затем неожиданная догадка отразилась в глазах, к лицу прилила тяжелая кровь, отчего левое ухо и вовсе запылало пунцом.
Августус настойчиво шагнул вперед.
— Тогда уступи дорогу, мы спешим.
Грандчестер даже не глянул на него, до хруста в суставах сжал кулаки.
— Иди, Руквуд. Ты мне не нужен.
Августус с непониманием посмотрел на Тома, тот рассматривал свой чемодан, губы еле заметно шевелились, то ли что‑то шептал, то ли неумело прятал улыбку.
— Грандчестер, я не знаю, какие у вас счеты с Реддлом, но ты выбрал неподходящий момент. До отправления остались считанные секунды, к тому же мне хотелось бы найти купе…
Грандчестер дернул плечом, хотел ответить резкое, но сдержался, лицо скривилось от досады. К ним подбежала запыхавшаяся девушка лет пятнадцати, на вороте черной мантии серебряной звездочкой блестел значок с большой буквой «С». Девушка несколько раз глубоко вздохнула, выравнивая дыхание, сурово свела тонкие брови, вздернула четко очерченный подбородок, отчего стала похожа на строгого учителя.