Неожиданно появился Уитлоу, счастливый и довольный, как будто в мире не существовало похмелья. Форрестер посмотрел на него и сделал вывод, что пока ты жив, следует продолжать жить.
— Все в порядке? — радостно подмигнул Уитлоу. — Ну и нагрузился же ты вчера вечером!
— Меня уже известили, — мрачно огрызнулся Форрестер. — И любым подробностям я поверю на слово. Уитлоу, как бы мне снова получить работу?
— Зачем?
— Надоели детские игры, — малодушно сказал Форрестер. — Я никого не осуждаю, но сам не хочу вести такую жизнь.
— Достань денег, — посоветовал Уитлоу. — Иначе никто и слушать тебя не станет.
— Отлично. А стартовый капитал придется зарабатывать жульничеством?
— Точно! — закричал Уитлоу. — И у меня приятное известие, Чак. Астронавт опять ошивается поблизости. Обработаешь его еще разок, а?
Они прошли под пилонами через газон, выискивая открытое небо. Уитлоу заметил, что астронавт в одноместном флайере бесцельно летает по окрестностям. По предположению Уитлоу, астронавт собирается приземлиться и снова погулять по району забытых людей, но сейчас его почему-то уже не было видно.
— Прости, — извинился Уитлоу. — Но я уверен, он где-то поблизости.
Форрестер пожал плечами. Положа руку на сердце, он никому не хотел зла. Даже соратникам псевдореволюционера Тайко, призывавшего к крушению строя. Форрестер решил, что если выбрать работу, найти занятие, которое принесет пользу и доставит удовлетворение…
— Что я говорил, Чак! — вскричал Уитлоу. — Видишь? Там!
Форрестер взглянул вверх. Уитлоу оказался прав. Из кабины флайера внимательно и прямо на них смотрел астронавт. Он поднес инджойер к губам и отдал команду: флайер пошел на снижение в направлении посадочной площадки.
— Он садится, — отметил этот факт Форрестер.
Уитлоу, потирая подбородок, наблюдал за посадкой флайера.
— Да, — оживленно произнес он. Глаза его тревожно заблестели.
— В чем дело? — спросил Форрестер.
— Что? — Уитлоу нахмурился и вновь посмотрел на флайер. — Да ничего, Чак. Дурное предчувствие, вот и все.
— В каком смысле?
— Ну… Ничего, Чак. У летунов порой бывают странные представления о развлечениях и… Чак, пожалуй, надо сматываться. — Он резко повернулся, схватил Форрестера за руку и потянул за собой.
Тревога Уитлоу передалась Форрестеру, и он побежал следом за ним. Уитлоу струсил, анализировал на бегу Форрестер, что типично для этого века трусости, когда надежда на бессмертие инициирует преувеличенный страх перед перманентной — абсолютной, необратимой — смертью.
Но животный страх пришел и к нему, стоило ощутить над головой мощный поток воздуха.
Флайер кружил над ними.
— Это он! — закричал Форрестер. — Ты прав. Он охотится за нами.
Форрестер припустил, как ужаленный. Уитлоу, увертываясь, рванул в другую сторону. А флайер, то снижаясь, то набирая высоту, описывал круги.
Странно, с запозданием осознал Форрестер, но он не заметил в кабине астронавта.
И в этот момент он услышал крик Уитлоу. Астронавта не могло быть в кабине. Он запрограммировал автопилот флайера и сейчас стоял около желтого конусообразного здания на пути Уитлоу и держал в руках кнут.
Уитлоу тщетно попытался свернуть, изменить направление. Астронавт легко потряс ручку кнута, и тот ожил, взвился в небо и с шипением обмотался вокруг шеи Уитлоу, который судорожно захрипел и повалился на землю.
Форрестер развернулся и побежал.
Впереди по ховертрассе, шумно рассекая воздух, пулями мчались машины.
И если он попадет под колеса, то смерть придет так же неминуемо, как и от руки убийцы.
Медлить было нельзя, он ринулся напролом через широкое полотно дороги и к собственному удивлению добрался до противоположной стороны целым и невредимым. Полицейский с любопытством следил, как Форрестер обернулся и посмотрел назад.
Астронавт с выражением восторженной радости повторно взмахнул кнутом. За ревом ховеркаров Форрестер отчетливо расслышал крик Уитлоу.
Уитлоу пытался вставать, но его вновь и вновь валили наземь удары кнута, которые наносил их благодетель из космоса. После очередной попытки кнут оставил на лице Уитлоу кровоточащую отметину. Еще одна попытка — очередное падение, и Уитлоу затих.
Форрестер отвернулся и заплакал.
«Я имею на это полное право», — отчаянно твердил он себе. Кто может равнодушно наблюдать, как друга забивают насмерть? Особенно, когда ты лишь по счастливой случайности не оказался на месте жертвы.