Сейчас уже это его не поражало.
Но этот человек не совершал таких явных преступлений, как Тропайл, который похитил хлеб, и поэтому Гражданин Джермин отложил свое намерение созвать людей для поимки Волков. Такие вещи так просто не делаются.
— Гала Тропайл находится в этом доме, — в лоб сказал человек, пришедший с Хендлом.
Гражданин Джермин изобразил Снисходительную Улыбку.
— Мы хотим ее видеть, Джермин. Чтобы расспросить насчет ее мужа. Он э… э… он был у нас некоторое время, и кое-что произошло.
— О, да, Волк…
Человек вздрогнул и посмотрел на Хендла. Хендл сказал громко:
— Волк, конечно он Волк. Но его нет сейчас, и вам не нужно беспокоиться об этом.
— Нет?
Хендл сказал сердито:
— Не только его нет, но еще четырех или пяти из нас. Пропал и человек по имени Иннисон. Нам нужна помощь, Джермин. Кое-что про Тропайла: Бог знает как, но он что-то затеял. Мы хотим поговорить с его женой и узнать, что можно, о нем. Пожалуйста, позовите ее из комнаты, где она прячется.
Гражданина Джермина трясло. Чтобы скрыть свои мысли, он вертел в руке опознавательный браслет, который когда-то принадлежал Джо Хартману. Наконец он сказал:
— Возможно, вы правы. Возможно, Гражданка… с моей женой. Но если бы это и было так, допустимо ли предположение, что она боится тех, кто когда-то был с ее мужем?
Хендл горько засмеялся:
— Она напугана не больше, чем мы. Позвольте мне сказать вам кое-что, Джермин. Я уже говорил вам о человеке, который исчез, Иннисоне. Он был Сыном Волка, вы понимаете? И если уж на то пошло… — Он посмотрел на своего товарища, облизал губы и передумал говорить то, что собирался сказать дальше. — Он был Волком. Можете вы припомнить, чтобы кто-нибудь рассказывал о том, что Волк Переместился?
— Переместился? — Джермин уронил опознавательный браслет. — Но это невозможно! — крикнул он, вконец забыв о манерах. — Нет! Перемещение происходит с теми, кто достигает высшей отрешенности, поверьте мне. Я знаю. Я видел это собственными глазами. Ни один Волк не мог…
— По крайней мере пять Волков переместились, — мрачно сказал Хендл. — Итак, вы понимаете, в чем проблема? Тропайл переместился — я видел это собственными глазами. На следующий день — Иннисон. В течение недели — двое-трое других. Мы пришли сюда, Джермин, не потому, что вы нам нравитесь, и не потому, что нам так уж этого хочется. Лишь потому, что мы боимся. Мы хотим поговорить с женой Тропайла, вы тоже, я думаю. Мы хотим поговорить со всеми, кто знал его. Мы хотим узнать о Тропайле все, что можно, и посмотреть, сможем ли мы что-то извлечь из этих разговоров. Может быть. Перемещение и является высшей целью вашей жизни, но для нас это лишь еще один способ умереть. А мы не хотим умирать.
Гражданин Джермин нагнулся, поднял опознавательный браслет и рассеянно бросил его на стол. Он находился в глубокой задумчивости.
Наконец, он сказал:
— Странно. Позвольте, я расскажу вам еще об одной странной вещи.
Хендл, злой и сбитый с толку, кивнул.
Джермин сказал:
— Здесь не было ни одного Перемещения с того дня, когда Волк, Тропайл, сбежал. Но часто появлялось Око. Я сам видел! — Он помедлил и пожал плечами. — Это создает неприятное ощущение. Некоторые наши самые лучшие Граждане перестали заниматься Медитацией. Они беспокоятся. Так часто появляется Око, но никто не Переместился! Такого никогда не бывало, и наши обычаи страдают. Мы становимся все менее вежливы. Даже в своем собственном доме я… — Он покашлял и продолжал: — Но неважно. Но это Око появлялось в каждом доме. Оно вглядывается в окружающих, оглядывается, но никто не Перемещается. Почему? Связано ли это как-то с Перемещением Волков? — Он без всякой надежды посмотрел на гостей. — Я знаю лишь то, что это очень странно, — сказал он, — и поэтому я обеспокоен.
Хендл взорвался:
— Тогда ведите нас к Гале Тропайл. Посмотрим, что нам удастся узнать.
Гражданин Джермин поклонился. Он прокашлялся и повысил голос ровно настолько, чтобы его было слышно в другой комнате.
— Гражданка! — позвал он.
Никто не ответил. Потом в дверях появилась его жена. Она была озабочена.
— Не попросишь ли ты Гражданку Тропайл о любезности? Пусть она разделит наше общество.
Жена кивнула.
— Она отдыхает. Я скажу ей, что было бы мило поболтать всем вместе…