— Эй! — настырно рявкнул Форрестер, глядя на стену. Приблизительно в том же месте, где исчезла кровать, диафрагма снова начала раскрываться. Она извергла из себя накрытый на двоих стол: на одной стороне стоял завтрак Форрестера, а на второй только чистые приборы.
— А, завтрак, — обрадовался Тайко Хирониби. Он сунул руку в карман своей шотландской юбки и вытащил небольшую закрытую чашку и пластиковую коробку, в которой лежало что-то вроде крекеров, и шар, из которого, надавив, Тайко вылил в чашку горячий, зеленоватый чай. — Попробуешь маринованную сливу? — вежливо предложил он, открутив крышечку в углублении коробки.
Форрестер покачал головой. Около стола появились стулья, и он быстро сел перед яичницей с ветчиной.
Впритык к дымящейся тарелке был придвинут небольшой хрустальный поднос с капсулой и клочком золотистой бумаги, на котором было написано:
«Я мало знаю о шампанском. Если почувствуешь, что вчера перебрал, прими капсулу.
Хара»
Похмелья Форрестер не ощущал, но капсулу было жалко выбрасывать. Он проглотил ее, запив апельсиновым соком и мгновенно почувствовал легкую приятную расслабленность. И у него даже возникло дружеское расположение к белокурому японцу, грызущему темный сморщенный плод. К Форрестеру подкралась мысль и нашептала, что капсула плюс зелье, которым инджойер обрызгал его, могут совместно вызвать совершенно непредвиденный эффект. Он почувствовал головокружение. Следует внимательно контролировать себя, заключил Форрестер и постарался задать вопрос максимально неприятным командным голосом:
— Кто послал тебя ко мне?
— Контакт был установлен через Эдне Бенсен.
— Не знаю ее! — рявкнул Форрестер, старательно сдерживая смех.
— Да? — ошеломленно произнес Тайко и прекратил грызть. — Какого же Пота! Она сказала, что ты…
— Это неважно, — закричал Форрестер, а потом вздохнул, прежде чем задать убийственный вопрос, который он держал про запас. — Поясни один момент. Какие преимущества я получу, вступив в Общество?
Блондин был явно рассержен.
— Послушай, я ведь не заставляю тебя. Мы занимаемся полезным делом. Хочешь вступить — вступай. Хочешь выйти — выходи…
— Не надо меня агитировать. Просто ответь на вопрос. — Форрестер сумел прикурить сигарету и выпустил струйку дыма в лицо Тайко. — Например, — продолжал он, — принесет ли это мне деньги?
— Разумеется. Человек ведь нуждается в деньгах, не так ли? Но это не единственное, что…
Форрестер ответил вежливо, но жестко, подавив в себе желание глупо захихикать.
— Знаешь, другого ответа я и не ждал.
Два транквилизатора вкупе с невыведенными из организма метаболитами алкоголя предыдущей ночи довели его — как он отметил — до состояния приличного опьянения. Умение, достойное подражания, считал Форрестер, держать голову чистой, когда ты пьян в стельку.
— Ты реагируешь так, будто бы мы пытаемся сесть тебе на шею, — недовольно произнес Тайко. — Что с тобой? Разве ты не понимаешь, что машины лишают нас права естественного человеческого рождения, права быть несчастными, если на то появляется личная воля, права совершать ошибки и забывать. Разве ты не понимаешь, что мы, луддиты, хотим разнести вдребезги машины и вернуть людям мир?.. Поясню: разумеется, оставив исключительно жизненно необходимые машины.
— Понятно, — согласился Форрестер, вставая и слегка покачиваясь. — Благодарю. Вам, почтенный Хирониби, будет лучше уйти. Я поразмышляю о вашем предложении, возможно, через некоторое время мы вновь встретимся. Не звоните мне, я свяжусь с вами сам.
Форрестер вежливо «по-японски» закивал и сумел выдержать приятно-невозмутимую паузу, пока Тайко не добрался до двери и не закрыл ее за собой.
Затем Форрестер согнулся пополам и зашелся от смеха.
— Жулик! — выкрикнул он, немного успокоившись. — Посчитал меня легкой добычей! Проклятие богатых — из них вечно пытаются выманить деньги!
— Не понимаю, человек Форрестер, — признался инджойер. — Ты обращаешься ко мне?
— Ни за что в жизни, — посмеиваясь, ответил устройству Форрестер. Его переполняла растущая гордость. Пусть он походил на провинциала, но этот жулик получил от ворот поворот.
Его интересовало — кто эта Эдне Бенсен, направившая мошенника и пославшая электронный поцелуй? Если она целует в жизни, как и через сенсорную стимуляцию рецепторной сети, то эта женщина достойна, чтобы с ней познакомиться. А дальше проблем не возникнет. Конечно, Тайко — наихудшее проявление эпохи, подумал Форрестер с удовольствием и радостью, зато четверть миллиона долларов остались нетронутыми!