Двадцатью минутами позже, несмотря на протесты инджойера, Форрестер самостоятельно выбрался из здания как раз на уровне улиц.
— Человек Форрестер, — удрученно протянуло устройство, — тебе лучше вызвать такси. Не стоит идти пешком.
Гарантии не действуют в случае провокации или неосторожности пострадавшего, вызвавшей несчастный случай.
— Да замолчи хоть на минуту. — Форрестер только и успел, что приоткрыть дверь и оглядеться вокруг.
Город образца 2527 года был огромным, быстродвижущимся и очень шумным. Форрестер стоял на подобии подъездной дороги. Заросли воздушных десятиметровых папортников частично маскировали двенадцатиполосную скоростную автостраду, плотно забитую стремительно несущимся в обоих направлениях транспортом. Время от времени машина подъезжала ко входу в здание, останавливаясь на мгновение, затем уносилась прочь. Такси? Форрестер размышлял. Попыток остановить машину он не предпринимал.
— Человек Форрестер, — договорил инджойер. — Я вызвал аппарат реверса смерти, но он прибудет только через несколько минут. Я обязан предупредить, что расходы можно оспаривать согласно положениям о бонах.
— Да заткнись ты.
День, похоже, выдался теплым, и, возможно, Форрестер еще пребывал в некоем дурмане: искушение прогуляться было непреодолимым. Все вопросы можно отложить на потом. Не только можно, но и нужно отложить, сказал он самому себе. Совершенно очевидна задача — сориентироваться в городе. И он — чем гордился — считал себя истым космополитом в годы, предшествовавшие смерти, он чувствовал себя дома как в Сан-Франциско или Риме, так и в Нью-Йорке или Чикаго. И он всегда — где бы ни оказался — выкраивал время для прогулок по городу.
Он и сейчас побродит по городу. И пошел к черту этот инджойер, решил для себя Форрестер. С решительным выражением лица он прикрепил инджойер к поясу и быстро зашагал по узкому тротуару.
Прохожих было немного. Но не стоит делать поспешных оценок, думал Форрестер; вот только почему попадавшиеся ему навстречу люди казались изнеженными? Возможно, они могли позволить себе такой образ жизни. Несомненно, сам он, трезво размышлял Форрестер, выглядит волосатым троглодитом, грубым, диким и каменно-топорным.
— Человек Форрестер! — вскричал инджойер, — Я должен информировать тебя, что Хайнцлихен Джура де Сыртис Майджор отклонил протест, сославшись на положение о бонах. Аппарат реверса смерти в пути.
Форрестер врезал по инджойеру кулаком, тот утихомирился, а если и продолжал говорить, то его заглушал рев дорожного движения. Выхлопных газов не ощущалось: видимо, машины работали не на бензине.
Форрестера окружал бесконечный несмолкаемый гул рассекаемого воздуха и стократно умноженное пение шин. Автострада пролегала между двух высоких светящихся зданий: одно мягко мерцало оранжевым, второе, прозрачнохрустальное, — отливало серо-голубой сталью. В моменты редких пробелов автодвижения сквозь стекло здания он различал размытые контуры деревьев с огромными алыми плодами, росших во внутреннем дворике. На балконах дворика журчали фонтаны с ароматизированной водой.
Инджойер вновь обратился к Форрестеру, но тот уловил лишь непонятное окончание фразы.
— …ая позиция занята, человек Форрестер.
Тень скользнула к его ногам, и он поднял голову. Белый аэрокрафт без крыльев развернулся и вновь заскользил в направлении Форрестера. На борт была нанесена блестящая рубиновая эмблема, напоминавшая змеиный жезл Эскулапа. В застекленной рубке сидела молодая женщина в аккуратноголубом, лениво наблюдая за невидимым Форрестеру экраном. Она отвела взгляд, посмотрела на него, сказала что-то в микрофон, снова посмотрела на него и вернула взгляд на экран. Аэрокрафт завис над его головой и, стоило Форрестеру пойти, последовал строго за ним.
— Забавно, — громко произнес Форрестер.
— Это забавный мир, — подхватил кто-то совсем рядом.
Он повернулся. Четверо мужчин приязненно и открыто смотрели на него. Один из них казался высоким и крепкого телосложения, но на самом деле он был чрезмерно толст. Опершись на трость, он настороженно, но с интересом изучал Форрестера.
Форрестер понял, что фразу произнес именно он, и одновременно вспомнил, что знает его.
— Ну конечно же, — сказал он. — Марсианин в оранжевом трико.
— Превосходно, — кивнул марсианин. Оранжевого трико уже не было на нем, на смену пришла просторная белая туника и шорты цвета асфальта.
Кто-то из мужчин взял Форрестера за руку и пожал.