С рассветом я ушёл, но когда солнце исчезло за горизонтом я вновь был в той же таверне, за тем же самым столом. И снова она стояла передо мной, мило улыбаясь. Вот только вместо кружки пива она поставила на стол тарелку с горячим и восхитительно пахнущим супом. Конечно, мне уже очень давно не нужно есть обычную пищу. Но тем не менее я вполне мог есть и даже наслаждаться пищей, хотя и практический пользы от этого не было. И суп этот я съел. И не пожалел. Он был простым, без изысков и даже без мяса. И соли там было мало. Это больше было похоже на бульон. Но он был вкусным. Я всё ещё помню его вкус. И навряд ли забуду.
Две недели. Ровно столько времени я провёл в Париже. Каждый вечер я приходил в ту таверну, садился за самый дальний столик. Каждый раз ко мне подходила эта милая и весёлая девушка. Каждый раз она, не говоря ни слова, только улыбаясь, ставила передо мной тарелку с тем самым супом и уходила, призывно качая бёдрами. Каждую ночь я наблюдал за ней. За её улыбками. Слушал её смех и весёлые комментарии. Я наслаждался её светом. Я злился, когда кто-то заставлял её хмурится своими пошлыми шуточками. Я жаждал крови, когда кто-то прикасался к ней с недвусмысленными намерениями. Но я молча продолжал сидеть в дальнем углу зала, никем, кроме нее незамеченный. И уходил с рассветом. И лишь с наступлением дня кто-нибудь находил очередного пьянчюгу со свёрнутой шеей в ближайшей канаве.
Не знаю, сколько бы всё это продолжалось. Может быть я быть она бы не выдержала и заговорила со мной? Я не знаю.
Всё изменилось спустя две недели с момента моего появления в той таверне. Я не заметил, как они пришли. Мне они были не интересны вплоть до того момента, когда один из них, не стал приставать к НЕЙ, приняв её за продажную женщину. И если других, кто был до него очень быстро осаживал её отец, хозяин таверны, то сейчас он не решался вмешаться. Ведь это были не простые работяги, а дворяне. Мелкие, но всё же. И они зашли слишком далеко.
Я не трогал их. Всего лишь внушил им отстать от неё. Девушка продолжила мило улыбаясь выполнять свою работу. Дворянчики продолжали пить и веселится. И лишь изредка я ловил на себе её встревоженный взгляд. Дворянчики ушли ближе к рассвету. Ушёл и я, успев увидеть её последнюю улыбку и прощальный взгляд. Он не был весёлым. Я не знаю, что именно было в том взгляде. Но это был последний раз, когда я её увидел. Я ушёл из города. Из страны. Я понял, что снова начал привязываться к смертному человеку. Я влюбился в смертную. В ту, что рано или поздно умрёт. Я не хотел снова стоять на могиле дорогого мне человека. Испугался.
Я ушёл, а утром люди с ужасом смотрели на тех самых пятерых дворян, чьи конечности были оторваны и раскиданы по улице, а выпотрошенные внутренности валялись рядом с их телами. Все смотрели на их обезображенные муками и безумием лица, и лишь хозяин ближайшей таверны смотрел на заплаканное лицо своей дочери, с которого вновь исчезла та счастливая и весёлая улыбка, которую он наблюдал последние две недели. Впервые, с тех пор как еще невинную двенадцатилетнюю девочку изнасиловал точно такой же дворянин.
***
С того памятной встречи я два года не появлялся в Париже. Как ни странно, но та девушка смогла вырвать меня из апатии. Я снова жил, а не существовал. И снова продолжил свои поиски. Я решил, что нет ничего по-настоящему вечного и бессмертного. И даже если до сих пор я не нашёл способа убить себя, не значит, что его нету. Может быть я просто не стой стороны подошёл к вопросу? Теперь я искал способ вновь стать простым смертным.
Честно говоря, я забыл про неё. Настолько сильно увлёкшись новой целью я, пусть и намеренно, забыл о той, кто помогла мне эту цель обрести. И поэтому я, в поисках одной ведьмы, которая могла что-то знать о способе лишить бессмертного его силы, оказавшись в Париже, совершенно не осознавая, что делаю, пришёл именно в ту самую таверну и сел точно за тот же стол. И лишь спустя час бессмысленного ожидания я понял, что, что-то не так. Оглядев зал, я не услышал ни веселого смеха, не заметил столь привычной яркой улыбки… И передо мной не стояла тарелка с горячим супом. Единственное, что осталось неизменным, это хозяин таверны, стоящий за барной стойкой. Вот только выглядел он иначе. Вроде всё тот же тучный хмурый старик, но… Взгляд. Его взгляд бы пустым и безжизненным.
Я не стал к нему подходить и спрашивать о чём-либо. Вместо этого я дождался утра и, лишь когда все посетители ушли, а он, не замечая меня закрыл таверну, я подошёл к нему и просто проник в его разум. Три секунды. Ровно столько мне понадобилось чтобы узнать всё. Не только причину отсутствия в таверне той милой девушки, но и многое другое.