Хорезмец не часто бывал в слободе. Ему нечего было здесь делать и чтобы его вытащить. Я распустил слух о том, как он обращается с теми кто к нему обратился. Разумеется большая часть была совершеннейшей ложью, но он клюнул на это. Его осведомители начали нас искать всюду и разумеется нашли. Мы с гномом и Семёном специально остановились в одной бичарне, где проживали самые отбросы общества. Стараясь не показываться никому на глаза, мы заинтересовали этим подыхающих там существ. Награда, за обнаружение обидчиков хорезмца была достаточно велика, и многие ломанулись с доносами. В принципе дело не стоило и выеденного яйца.
Обнаружив нас на самом дне и выяснив, что выманить нас невозможно, он решил сам пожаловать к нам. Конечно, это было не очень умно с его стороны, но когда очень долго живёшь в одном месте и являешься в нём фигурой не из последних, то чувство опасности притупляется. На этом погорело множество куда более умных, чем хорезмец, существ. Так что мы спокойно дожидались, когда нас захватят. Хорошо ещё, что нас никто не связывал нас с группой, которая вошла в город несколько дней назад, не то на наш захват были бы подвязаны куда более серьёзные люди. Взяли нас рано утром, меня избили, Семёна тупо ударили по голове, гном попытался сопротивляться, поэтому ему досталось куда больше. Но благодаря ему, наши захватчики щеголяли подбитыми глазами, расквашенными носами, порезанными конечностями и держались за рёбра. Гному, как казалось было абсолютно пофиг. Он угрюмо скалился из окрашенной кровью бороды. Хорезмец прибыл вечером, чуть позже на огонёк зашли Седой, дроу и Рыжая. Огонёк оказался очень заметным, тушить его сбежалось полквартала. Обгоревшие трупы, найденные на пожаре, были растащены подбежавшими животными, ворчавшими: «…такое сладкое мясо, огнём испортили…». Искренне им посочувствовав, мы потихоньку смотались с места происшествия, потому что несмотря на то, что убийство в слободе было в порядке вещей, но пожар (как и в любом городе), относился к таким вещам, за которые с удовольствие снимали голову, вывешивали на просушку либо переводили в разряд консервов. Поскольку нам не хотелось участвовать в таком богатом выборе, то мы поспешили ретироваться.
Плюсом данной встречи стало то, что у нас в карманах появилось немного денег, а я стал счастливым обладателем оригинала того кусочка бумаги, который бедный хобгоблин пытался впарить нам за карту-схему пути к Мёртвому городу.
Мы уже почти готовы были отправиться в путь, но напоследок нам стали необходимы какие-то порошочки заказанные магом. Обычно, такие использовали орочьи шаманы в своих ритуалах, потому то мы и попёрлись в тот трактир.
Сначала мы очень долго его искали, заблудившись в таких дебрях, что найти обратную дорогу, было бы проблематично. Наконец мы нашли заведение по указанному адресу. Вот здесь всё оправдывало наши чаяния. И покосившийся кусок железа, качающийся на цепях, так и норовящий врезать оторванным концом по башке посетителю. И ямы на улице, в которые видимо выплёскивались помои, после морозов застывшие причудливыми наростами. И тело валяющееся неподалёку от входа, но, ради разнообразия, не пьяное, а с ножом в спине. И скрипучая дверь, которую открывают либо пинком либо головой.
Зайдя внутрь, мы прямым ходом направились к стене, около которой стоял приглянувшийся нам столик, человек на шесть. Выкинув с мест какую то шушеру, мы заняли их места. Когда же они начали возмущаться, то Седой включил частичную трансформацию и рыкнул сквозь клыки, а дроу аккуратно положил на край стола два меча. Больше вопросов к нам не возникало, народ занялся своими делами.
Минут пять мы сидели и осматривались в корчме. Всякого разного народу было полно, по крайней мере все столы и стулья были заняты. При взгляде на окружающую нас толпу сначала возникал эпитет: шумная, а потом опасная. Здесь были все. Гномы; тролли; хобгоблины; пьяные, потерявшие себя и свою свободу гоблины. Двое эльфов, с золотыми глазами, отрешённо улыбались доброй светлой улыбкой всем окружающим, но почему то никто не хотел приближаться к ним ближе, чем на два метра (кстати, первые эльфы, замеченные нами в этом городе). Краснолицые вольные орки, из тех, кто не признали власть Чёрного Властелина.
Вон сидит одинокий оборотень, причём истинный, пытающийся то ли утопить горе, то ли нажраться на радостях. Интересно, что он пьёт такое, на них вроде алкоголь не действует. В тёмном углу притаилась компания вампиров, эстетично потягивающая что то красное и вонючее. Судя по красноватым белкам, вампиры были из молодых и пили кровь нацеженную с кошек. Бе-э-э-э. Пара лесных хозяев с обугленными руками — явные преступники. За соседним столиком брауни (или домовые), бросившие свои дома либо изгнанные из них за излишние шалости, пьют из глубоких блюдечек молоко, смешно прядая большими волосатыми ушами. И, конечно, полно людей. Причём, если судить по их внешнему виду, многие из них родились с примесью чужой крови, что особенно противно. В общем — это был ещё тот шалман. Здесь действительно собиралось отребье, которое считалось животными: тролли и полукровки.
Вы можете меня осудить, но я солидарен с большинством, что человек не должен смешивать своё семя с существами низших рас. Разве что только с эльфами. Жалко, что эльфы относят нас, людей тоже к низшим расам. Тем не менее, иногда попадаются достаточно интересные гибриды. Вот был у меня в подчинении… впрочем ладно… речь не об этом…
Мы уселись за стол возле стены. Пока ждали заказанный нами товар зашёл разговор о несчастьях, преследующих группу. Я, например, считал, что всё складывается не так уж и плохо. Потери находятся в пределах допустимого, особых проблем удаётся избежать. Конечно есть маленькие накладочки, но покажите у кого их не бывает?! Другие придерживались диаметрально противоположного мнения. Так Арни с горечью сказал:
— И это ты считаешь удачей? Вспомни Патрика! — Семён улыбнулся, но промолчал, — Потом солдаты. А Шустрик? Нас начали выбивать по одному.
— Ну, насчёт выбивать — это ты погорячился, — сунулся в разговор гном. — Если бы мы несли деньги в мешке, а не в вызывающем нехорошие мысли сундуке гномьей работы, да ещё с кучей запоров, то ничего и не было бы, как мне кажется. Просто воры среагировали моментально, всё-таки это не столица и не спокойный сектор, нас предупреждали…
Тут он виновато заткнулся, покосившись в сторону оборотня. Но тому было наплевать на неосторожные слова гнома.
В разговор вступил храмовник, поведав нам о душах людей, погрязших во мраке безбожия, продавшихся Чёрным силам и существам, которым возможно заслужить прощение своей безгрешной жизнью, но не желающих этого, за что и попавших в этот филиал ада на земле. Он говорил о том, что у них ещё есть возможность раскаяться и повернуть свои сердца к Господу и тогда благодать господня снизойдёт на них… и в общем будет им счастье в жизни.
— Мне кажется, — красивым баритоном продолжал он, — что Слово Божие, дойдёт до любого сердца, сколь бы не было оно закоснелым в грехе своём. Известны случаи, когда святые, одной своей проповедью, наставляли на путь истинный души заблудшие…
Он настолько достал нас, что Семён непочтительно перебил его:
— Вы храмовники, привыкли Слово Божие огнём и мечом нести. Когда же у человека в руке меч, а вокруг оруженосцы с арбалетами стоят, то трудно не отринуть ересь и не поделиться всем своим добром с ближним. А здесь, мил человек, все такие… проповедники… которым не откажешь если они попросят, поигрывая кистенём. Но они хоть честнее, чем вы. Они когда грабят, о Боге не вспоминают. И делают всё от своего имени, а не от Его.
Рыцарь пошёл красным пятнами. Он сглотнул и произнёс звенящим голосом:
— Вы не верите в то, что мы, Слуги Его, несём свет для всех?
— Нет, ну почему, — рассудительно заметил я, — конечно, вы несёте свет для всех.
Все облегчённо выдохнули. Видимо боялись, что я ввяжусь в бесполезный спор, который может расколоть нашу и так не очень крепкую компанию. Плохо же они меня знают: