Неужели это они и были его отчаянием и злобой? Один соблазнял легким решением, а второй вводил в уныние.
Сяо Ту оглядел себя. Он стоял на твердой дороге, абсолютно сухой и чистый. Значит, то были злобные духи? Придя в себя, он пустился со всех ног как можно дальше от этого злополучного места.
Заночевать он отважился только на людной площади. Пусть часто пробуждаясь от шума и веселья празднующих, но все же в безопасности.
Туманное промозглое утро. Вокруг тишина. Только редкие прохожие неторопливо выполняют накопившуюся за время отдыха работу.
Сяо Ту осмотрелся и потянулся. Своей смекалкой и крайней осторожностью он уберег себя от очередной встречи с нечистью, непременно появляющейся в какой-нибудь праздник, чтобы тот омрачить.
Откусывая от только что купленный овощной баоцзы[6], Сяо Ту опять задавался вопросом о происхождении ставшего для него привычным огонька, каждый раз прогонявшего тьму и наваждение.
С самого детства Сяо Ту, опять же оправдывая свое имя, был скромным, добрым, послушным и боязливым мальчиком; он никогда не отличался особой силой – напротив, обладал хрупким телом и утонченными чертами лица. А главное, он был очень доверчивым, за что не раз получал наставления от брата.
Что же до самого брата, то Да Сюн тоже оправдывал данное ему имя. Он был таким же большим и сильным, как медведь[7]. Справедливым и добрым. Никого никогда бы не обидел – даже курицу, купленную к новогоднему столу.
Вспоминая брата, Сяо Ту невольно улыбался и чувствовал, как тепло и больно становится у него на душе. В такое время он всегда брал в руки флейту, прося Небеса о том, чтобы в следующей жизни снова стать младшим братом Да Сюна.
– Вот увидишь, брат, я стану писарем, и тебе не придется беспокоиться обо мне и родителях. Ты будешь мною гордиться.
Прямо перед носом что-то пролетело. Сяо Ту в недоумении замер. Из открытой двери гостиного двора доносились склоки и брань, а затем на пороге появился господин в расстегнутой одежде.
– Место, пропитанное энергией несчастья! – Он плюнул в сторону заведения.
– Посторонись! – закричал кто-то за спиной.
Сяо Ту в самый последний момент отпрыгнул от бегущего на него с груженной мешками тележкой работяги. Отпрыгнул он достаточно далеко, но, неловко приземлившись, подвернул ногу и упал, выронив и флейту и, к великому сожалению, недоеденный баоцзы.
– А я говорил! – получил подтверждение своим словам господин. – Вокруг сплошная энергия несчастья! – И широким шагом направился прочь.
За ним выбежала женщина, одетая довольно дорого и красиво.
– Господин! Господин! Зачем же вы вот так уходите?
Однако мужчина даже не обернулся.
Женщина же наконец обратила внимание на лежавшего на земле Сяо Ту.
– Ох, что же ты лежишь?
– Я… телега… – сбивчиво начал он.
Добросердечная женщина поспешила помочь ему подняться.
– О Небеса, какое несчастье… Скорее пойдем внутрь, я тебе помогу, одежда совсем испачкалась.
Сяо Ту отряхнулся и, собрав пожитки, поклонился.
– Благодарю вас, госпожа. – Он старательно протер рукавом бамбуковую флейту, навес ящика, который, оказалось, треснул, ну а баоцзы…
– Ты не из столицы? – спросила женщина.
– Нет, госпожа, из Ганьсу.
– Прости. – Складывалось впечатление, что сопереживала она искренне. – Музыкант? Могу дать тебе работу.
– Боюсь, я слишком плохо играю.
– Ну, пойдем, пойдем.
На первом этаже располагался ресторан, который ранним утром, конечно же, пустовал. Сяо Ту подумал, что и вправду, было бы неплохо поработать хоть один день в столь дорогом заведении. А если бы год, то ему хватило бы сбережений не только на собственную свадьбу, но и на приданое всем четырем сестрам.
Пройдя зал, украшенный дорогой тканью, свежими зимними цветами и маленьким искусственным прудом с настоящей лодкой, они поднялись на верхний этаж, где находились комнаты для гостей.
Они вошли в одну из них.
Широкая кровать и стол. Из мебели больше ничего. Женщина указала на приготовленный таз с водой.
– Можешь здесь умыться.
– Спасибо, госпожа, – снова поклонился Сяо Ту.
– Ты хороший юноша, потому постарайся справиться поскорее и уйти, пока хозяин не вернулся.
Сяо Ту растерялся.
– Конечно, благодарю, – пообещал он, еще глубже прогнувшись в пояснице. – Я очень быстро.
Как только женщина вышла, он тут же принялся отмывать руки и застирывать одежду, как вдруг в комнату вошла девушка, немногим его старше, – служанка, судя по ее виду. Должно быть, она не знала о госте и своим появлением смутила неопытного юношу, оставшегося в одних штанах.
6
Баоцзы [包子] – паровая булочка с начинкой, преимущественно мясной, иногда овощной. Обычно подается на завтрак.
7
Имя Да Сюн [大熊] буквально переводится как «большой медведь», а Сяо Ту [小兔] – «маленький кролик».