– Ты выловила?
Карешка, быстро повернувшись, озадаченно посмотрела карими глазами сначала на Веснушку, а потом на свою сумку:
– Ой. Да всё рассыпалось. Сейчас достану.
Блонди пригляделась к Карешке. Уголёк же продолжает переводить взгляд: с Веснушки на Блонди, и снова обратно.
– Да не торопись, – Веснушка подбодрила Карешку.
А та уже активно шерудит у себя в сумке.
Веснушка посмотрела себе за спину – на проход во двор заброшки. Отошла к нему. Блонди это, конечно, заметила. Пристально и внимательно прищурившись. Она тоже отошла: но в другую сторону – нагнулась за тем, чтобы поднять палку. Веснушка же через затенённый деревом проход посмотрела на пустую улицу. И задумалась.
Блонди подошла с палкой к Карешке, та только-только выудила деньги.
– Да не ссыкуй ты так. Я ж сказала, что любого палкой отхуячу, – успокоила Блонди.
И она сразу же пошла в заброшку:
– Пойду проверю, – заметно, что сообщая это, она намеренно поубавила в своей громкости.
Уголёк открыла было рот, но тут её отвлекла Карешка, насыпав мелочи в вытянутую руку. Уголёк эту мелочь всю еле удержала.
Веснушка в то время уже тоже отвлеклась от улицы и смотрела теперь на дерево: не одно десятилетие росшее рядом с заброшкой. Да и тогда тоже – когда заброшкой здание и не было. Веснушка поворачивается обратно к своим девчонкам. Ищет Блонди взглядом, и не находит. Быстрым шагом возвращается:
– Катька где? – в голосе первые нотки волнения.
– Пошла проверять, – растерянная Уголёк кивнула в сторону заброшки.
– Одна? – сердясь Веснушка задала очевидно риторический вопрос. Активно решая, что, и как именно, ей делать дальше.
– С палкой, – виновато уточнила Уголёк.
– Блядь! – Веснушка сгорела в злобе.
Она и сама пошла в заброшку. Рассерженная, но осторожная.
Веснушка идёт по выскобленному зданию: тут только голая кладка, да строительный мусор. Прислушивается – тишина. Осматривается – полумрак. Веснушка крайне раздражена. Она грязно зла.
– Бу!! – Катерина неожиданно выскакивает из угла, без палки, подняв и растопырив обе руки.
Веснушка не была к ней повёрнута, потому увидела лишь вполглаза и не сразу распознала. Лицо Веснушки исказилось сначала испугом, она отпрыгнула назад. Уже в процессе испуг смешался с агрессией, она сжала кулаки и напрягла ноги, собравшись наброситься в ответ. Но тут однако успела всё же увидеть: что это перед ней веселящаяся Катя.
Обе замерли. Катерина, например, в ожидании – безопасно ли ей уже расхохотаться. Она-то, вообще-то, уже собирается.
Но Веснушка резким рывком подскочила к ней. Катя отменила хохотание. Веснушка своими руками хватает всё ещё поднятые Катины руки. Прижимает их к стене, тем самым прижимая и саму Катерину.
Девушки смотрят друг на друга, активно дыша в тишине полумрака.
Катя первая прервала молчание:
– Это ты чё это со мной беззащитной собралась делать? – она игриво шутила, изображая осторожность, улыбаясь лишь уголками губ.
Веснушка тогда ещё более грозно, и совершенно серьёзно, посмотрела ей в глаза. Катерина скрыла улыбку совсем.
И снова они просто смотрят друг на друга. Вскоре дыхание у обеих наконец выровнялось.
Веснушка, сделав шаг назад, опустила перед собой руки так, чтобы посмотреть в первую очередь именно на Катины. Убедившись, что они совсем нисколечки не поцарапаны об стену, спокойно их отпустила. А Катя, возвращаясь и обращаясь к сути произошедшего, решила уточнить:
– Да и ваще, я ж с палкой зашла. Не дура ж нихуя, – она кивком указала за спину Веснушки. На палку, прислонённую там под углом к стене, и сейчас среди прочего мусора совершенно не приметную.
Веснушка молча подошла к этой палке и ногой, ударом сверху, сломала её пополам. Катерина констатировала:
– Жесть ты жестокая, – вроде и иронично, а вроде и не совсем.
Веснушка вновь грозно посмотрела в сторону Кати. Но та уже отвернулась – бдительно услышала: как заходит Уголёк, а за ней и Карешка, державшаяся на некотором, но не слишком большом, отдалении.
Екатерина неагрессивным, но командным тоном прогремела:
– Ну чё вы резину тянете? Маха, пиздуй уже давай скорее! – это она Угольку.
Та сначала в ответ поинтересовалась у Катерины:
– Да вы ушли и пропали, – а затем вопросительно посмотрела на понемногу смягчающуюся Веснушку.
Катя весело сообщила:
– Софка меня в углу зажала и домогалась! – пошутила, довольная. И сама же звучно и заржала.
София, услышав её смех, не подавая виду, тоже чуть-чуть улыбнулась, но тут же спрятала улыбку, вернув себе серьёзность.
Мария посмотрела на обеих, успокоено выдохнула и ушла. Катя посмотрела ей вслед, потом на Карешку:
– Да нет тут никого, всё ок. Проходи, не тормози.
Карешка уже смелее, но всё же не торопясь, прошла в глубь заброшки.
София пошла было за ней. Но как только Карешки не стало видно, Катя обняла Софу сзади, свесив свои руки с её плеч, и скрестив их внизу:
– Ну чё ты какая? – нежно шепчет на ухо.
– Какая? – у ответа намеренно строгий тон.
Молчат. Катя прижимает к себе Софу, головой широко и чувственно касаясь головы. София не смогла не смягчиться:
– Просто не твори хуйню. Ладно?
– Ага, – вроде согласилась, и тоже мягко. Но хитро улыбаясь.
Катерина плавно отпустила Софу. И та просто пошла вперёд. Катя же, всё также хитро прищурившись, но честно счастливая, улыбается теперь совсем широко.
София вдруг остановилась и начала разворачиваться. Катерина убрала улыбку с лица, и сделала жалобный вид, очень натуральный. Софа, увидев этот умилительный спектакль, быстро подошла и пальцами одной руки сжала катины щёчки, той же ладонью прижимая подбородок.
Катя усердно вытянула губки. А потом задорно спросила:
– Офять домогаефься?
Софа звучно клацнула зубами. И добро улыбнулась, аккуратно отпуская. Затем повернулась и ушла. Катя тоже улыбается, теперь уже открыто.
Карешка тем временем в напряжении ждёт у окна в какой-то бывшей комнате, что была, ну и в каком-то своём виде – всё ещё есть, рядом с легко наблюдаемой отсюда лестницей в коридоре. Наконец-то заходит Софа:
– У тебя зажигалка далеко? – просто и спокойно просит.
Тон обычный. Мягкий и ровный. А вот заходит и Катя. Она явно довольная.
Карешка расслабляется:
– Не, сейчас достану, – ищет у себя в сумке, снова устраивая глубокие раскопки.
А Катя с интересом смотрит в окно:
– О, отсюда Машку видно.
И действительно: хорошо видно. Вот она – Мария. Заходит в дверь магазина. И как только эта дверь за ней закрылась: улица снова опустела.
А в противоположность ей – всё тот же самый перекрёсток оставался наполнен спешащими людьми, сменявшими друг друга. Присоединились к их числу и совершенно не спешащие полицейские, покупающие свежие горячие беляши. Машина их стоит тут же, неподалёку. Мимо проходят в разные стороны разные люди.
Вышел на перекрёсток, со стороны улицы, и ёбанный монстр. Череп в его руке сейчас и без всякой мимики выглядел до беспредела напряжённым, глаза его уже почти на выкате. Конечно же Александр был напряжён – он абсолютно не знал, что ему делать. Он пытался предпринять хоть что-нибудь. Искал: что в нём могло бы прийти к движению. Силился до болезненного исступления. В итоге из его ушей пару раз даже выплеснулась тёмно-красная кровь. Чудище однако этого не заметило – оно пялилось на людей.
А люди в непонятках глядели на чудище. Вернее, сначала лишь некоторая часть из них. Впав от неожиданности, пока даже без какого-либо страха, в ступор неопределённости. И вот за ними-то, за теми внимательными первыми, уже цепной реакцией интерес разошёлся почти по всей толпе. Но присутствовали также и те, кто продолжил спешить по своим делам, не придав значения очередной ростово́й кукле.
Большинство же – озадаченно и любопытно смотрело: притормозив и расположившись на всех сторонах тротуара. Кто-то уже направлял смартфон, желая снять видео. Но неожиданно приложение с камерой никак не запускалось, выдавая ошибку. Приводя к большой досаде и попыткам разобраться.