Однако Катя уже за плечом Софы. И потому Софа никак не могла увидеть произошедших изменений. Ещё и будучи вся настолько занятая. Одной рукой она тщательно прятала телефон, а второй активно отталкивала Катю. Заливисто смеясь:
– Отвали!
А Лиза спокойно спит, и кстати – тоже на плече: но у Марии. Которая и сама: бесконечно сонно, и не особо-то вникая, лишь только кое-как, вполглаза, – наблюдает за происходящим.
Ни густо подмешенный в воздух солнечный свет, ни яркое синее небо, звенящее колокольчиком уж очень освежающего ветерка, ничто вообще не могло помешать цепким лапищам сна. Так что девчонки оставались сегодня в своём укромном месте вплоть до того са́мого падения города в ту са́мую кровавую рану, что ещё недавно была лазурью.
Девушки, не выплывая из затянувшегося молчания, идут по тонущей в притихших оранжевых оттенках улице. Софа и Катя шагают первыми: Катерина недовольно смотрит на Софу, а София просто смотрит вперёд. Лиза тревожно глядит на них обеих, по обычаю растерянно выжидая. Маша же рядом с ней – привычно гуляла не только ногами, но и взглядом.
И именно она в одном из переулков, мимо которого они в тот самый момент проходили: неожиданно обнаружила Чмырюна – стоит спокойный такой с сигой в руках, и в окружении всё тех же двоих младших. Ни парни не заметили девушек, ни другие девушки – парней. Ни Софа с Лизой, шедшие дальше от переулка. Ни Катя, столь близкая к нему, но вот уже почти прошедшая до следующего здания. Никто из них. Кроме Марии.
Она тихо положила руку на плечо Софии, и та плавно повернула к Маше свою голову. Но естественно – не осталось это и без внимания Катерины: она тоже непринуждённо обязательно обернулась. Мария осторожно кивнула в сторону переулка. Наконец, и там один из младших, стоявший подальше, заметил какой-то внешний движ. Но не придал этому особого значение: и пока просто безмятежно наблюдал.
София аккуратно взглянула в переулок – и увидела Чмырюна – и теперь решала: как именно поступить. Катерина тоже перевела свой взгляд: но заметив столь ненавистную цель – она без особых раздумий превратилась в волшебницу – и сразу же пошла к Чмырюну.
Софа утомлённо вздохнула. И тоже превратилась. Маша и Лиза вслед за ней.
Катерина тем временем уже надвигалась на парней мрачнейшей бурей с грозным голосом:
– Стойте на месте ровно, иначе вам пиздец!
Младшие, совершенно к такому не привыкшие, перепугались. А вот Чмырюн просто нихуя не понял:
– Чё?
Тот младший, кто уже какое-то время наблюдал: открыл было рот, указывая рукой на девушек – он явно хотел задать вопрос. Но Катя его резко перебила, открыто рассуждая вслух:
– О, этот заметил? И похуй, всё равно забудет. Поговорим с ними завтра. Сегодня у меня на них другие планы.
Она бросила эти свои последние слова одновременно жадно и брезгливо. Чмырюн же оставался в непонятках, только больше в них погружаясь:
– Чё? – он совершенно искренен.
Катя даже ядовито улыбнулась:
– Заело? Как тебе мой нарядец?
– А? – длинна вопросов сократилась, в противоположность их количеству.
Он смотрит за спины девчонок – там никого нет. Чмырюна попустило, он чуть расслабился:
– Чё за хуйню ты порешь?
Катерина схватилась за это, как за прямой вызов:
– Ты, выблядок, сейчас узнаешь! Ну-ка, блокируй!
Она неспешно замахивается и неторопливо бьёт, очевидно сдерживая себя. Лишь под конец делает какое-то странное напряжение плеч. И улыбается так: словно ожидает от этого всего какого-то результата. Чмырюн, не ожидавший нападения, закрыл лицо рукам. Удар по ним однако оказался совсем слабым – полностью соответствующим катиному неприложению мышечной силы. И Катя в недоумении:
– Чё за хуйня?! Почему, блядь?!
А Чмырюн подумал, что опасность миновала. Да и не было её! Хотел даже руки из защиты распустить, пора бы уже самому... Но Катя быстро ударила его снова, теперь не сдерживаясь. Он отшатнулся, тяжко выдохнув, но Катерина всё равно оставалась недовольной.
И вдруг её талию цепко обвили ленты. Софа бережно оттащила Катю к себе. Та была этим шокирована:
– Блядь, да ты чё?!! – она совершенно взбесилась.
София расслабила ленты, но – не убрала. Катерина руками попыталась их с себя сорвать: дёргая, неловко затягивая, и раздражаясь всё больше. Софа стала медленно уводить ленты: и потому Катя одной рукой умудрилась в них запутаться – и тогда она хаотично принялась трясти ей в разные стороны. Софа, теперь сама растерявшись, жестами старалась показать: чтобы Катя перестала барахтаться.
Мария, посмотрев на такой сложный расклад, отошла подальше, дабы точно никак им не мешать. Чмырюн же, опуская руки: схватился за ту, что была к нему ближе, получилось – за Марию. Потянул к себе и замахнулся для удара.
Катя резко оказалась между Машей и Чмырюном. Она свободной рукой сжала ему предплечье, мгновенно его сломав. Вместе с тем, почти сразу, толкнула Чмырюна плечом своей другой руки, занятой лентами. Он отлетел в стену, издав неразжатым ртом короткий высокий всхрип. Держал теперь себя за сломанную руку. И на лице у него испариной выступили боль и ужас. Ему никак не удавалось утвердиться на ногах. Он еле стоял.
А Ленты на Кате уже наконец просто исчезли. Её теперь ничего не сдерживало. Ничего! Сразу же она сократила расстояние с Чмырюном. Вся она превратилась в чистую злобу. И её кулак уже летел в него. Прямо в голову! Но снова ленты: теперь схватили уже за ногу – и упорно потащили назад.
Да и сам перепуганный Чмырюн, так и не удержавшись, шлёпнулся на задницу. И потому: Катя, оттаскиваемая и тем отвлекаемая, попала сильно выше нынешнего расположения его головы – по стене дома. Первый слой кирпичей разлетелся в крошку и пыль, остальные два: прожрались во все стороны глубокими трещинами.
– Ты бы его сейчас, нахуй, убила!! – Софа в ужасе пытается докричаться до Кати.
– Да и похуй мне, блядь!!! – бесится та в ответ. Резко выдыхает.
Затем хладнокровно командует парням:
– Если кто-то сбежит, всех переломаю!
Чмырюн сидит в шоке, негромко подвывает, болезненно держась за руку. Младшие трясутся, у одного из них, ранее невнимательного, собрались на глазах тяжёлые слёзы.
Теперь Катерина зло обращается и к Софии:
– Ты тоже, блядь, в сторонке постой! Из-за тебя чуть Махе не прилетело! Хули ты творишь?! Ты потерялась, по-моему. Попутала, кого, блядь, путать своими лентами! – Катя разгневано пошла к парням.
– Да я же... – Софа не нашлась, что ответить.
Катя резко обернулась:
– Отъебись! Ты уже нас подставила! Он чуть Машку не зашиб, блядь! Отъебись. Стой там, и не заёбывай!
Мария в ступоре, она не смеет вмешаться.
Катерина вызывающе расслаблено подошла к Чмырюну. Остановилась будто даже пренебрежительно открыто, однако кулаки её угрожающе сжаты. Мрачно стоит: нависла кошмарной угрозой. Сейчас в ней подвижны лишь глаза – и их движения плавные и неспешные. Она разглядывает стонущего травмированного парня. Она не торопясь размышляет.
Приседает. Бьёт ему слабую пощёчину. Он не решается посмотреть Катерине в глаза. А по ним видно: что она сосредоточенно думает. Оглядывается на Марию, возвращает взгляд к парню, бьёт ему не напрягаясь по ноге, и вроде не сильно. Но: ломает ногу, раздробив кость.
Парень истошно заорал от ужасной боли. Катя крепко зажал ему рот одной рукой, вторую положив на целую ногу:
– Заткнись, сука! Хуже будет, – ледяной негромкий голос отнял у парня последние осколки воли.
Катя отпустила его. Внимательно смотрит в полные слёз широко открытые глаза. Их обладатель, горько плача, тихо шептал лишь одно и то же. Жалобно умоляя, он, искренне раздавленный, всхлипывая проскрипел:
– Пожалуйста, не надо...
Софа вздрогнула. Лиза и Маша в шоке.
Катя же даёт ему пощёчину, на этот раз очень сильную. Однако нисколько не покалечив. Но София наконец поднимает Катю за подмышки: