— Проклятому роду и не такое простят, — добавил Арг, — в первом случае ты сделал все, чтобы не доводить до дуэли, а во втором заступился за даму. Как сказал отец: об этом высшем обществе судачили, но все решили, что ты прав. А у рода Теритов накопилось очень много неоплаченных долгов. Сейчас тебя спровоцировал более сильный противник. Думаю ты не будешь спорить, что он сильнее тебя.
— Не буду. Ты кстати будешь моим секундантом?
— Естественно.
* * *
У площадки, где должна произойти дуэль, как мне показалось, собралось не менее тысячи человек. При этом народ все прибывал. Когда я в прошлый раз дрался на дули, было не более пятидесяти человек, а сейчас аншлаг какой-то. Все мои друзья тоже были здесь. Пока я готовился, Арг переговорил с секундантом и судьёй, которым являлся священник Единого.
— Аккуратнее, — тихим голосом произнесла Огонек. Она и Ледышка подошли ко мне, а остальные друзья стояли немного в стороне среди зрителей. Сестра Арга вместе со своей командой тоже были здесь. Я уже довольно прилично знаю Ледышку и Огонька, поэтому без труда видел, что они очень за меня переживают, хотя обе пытались не показывать вида.
— Хорошо.
— Барон хочет боя насмерть, — хмуро произнес друг, когда вернулся.
— Это что-то новое. Надеюсь, ты согласился?
Честно говоря, я подозревал, что будет нечто подобное, так как уж больно злобно посматривал на меня третий сын графа Терита: он и его свита стола в первых рядах собравшихся, недалеко от меня.
— Да. Тебе необходимо либо его убить, либо продержаться пять минут.
— Только не думай таким образом улизнуть от нашего договора! — решила подбодрить меня Ледышка.
— Даже мысли не было! — улыбнулся я девушке, — ты же мне ещё должна родить кучу наследников! Да и два приза я ещё до конца не рассмотрел.
— Сначала победи в гонках, а уж потом думай о наследниках! — фыркнула девушка.
Поединки на смерть здесь были ограничены по времени. Лет триста назад об этом настояла церковь Единого. Если в отведенное время, а это обычно пять минут, никто не был убит, то значит бог против смерти и дело должно решиться миром. При этом в ближайшие полгода обоим запрещены вообще какие-либо дуэли.
— Участники подойдите ко мне! — громко произнес служить бога. Он стоял посередине круга для поединков, которое было в диаметре двенадцать метров. Граница была выложена диким камнем, а сама площадка была посыпана мелким, битым кирпичом. Когда мы и секунданты приблизились, судья посмотрел по очереди на нас и спросил, — помириться не хотите, дети мой?
— Нет, — первым ответил мой соперник. Судя по его лицу, у меня сложилось впечатление, что ему самому все это не нравиться, от чего он сильно волнуется. А злобные взгляды, бросаемые туда, где стоял граф Терит, подтверждали наши догадки.
— Нет, — покачал я головой.
— Тогда секунданты выйдите из круга, а дуэлянты займите свои места.
Все, теперь либо через пять минут выходим из круга мы оба, либо раньше этого времени только один. Какие-либо извинения уже не принимаются, а если кто-нибудь из соперников лежит и не может защищаться, второй в любом случае обязан его добить. Были конечно случай когда один из противников не делал этого и тогда признавалась ничья, а того кто не добил, презирали и считали трусом, так как если ты согласился на поединок, то будь любезен убить, либо не соглашайся. В обычных дуэлях тоже довольно часто случаются смерти, но там это можно отнести к несчастным случаям.
Барон атаковал первым, применив связку из южной школы. Я без труда отбил её. Перед началом поединка довольно сильно волновался: как-то не хотелось второй раз умирать. По мере того как темп все возрастал я стал успокаиваться. У барона была великолепная техника и невероятная скорость. Меня спасло только то, что он был на взводе и совершал довольно много мелких ошибок, которые позволяли мне периодически контратаковать, а не быть постоянно в защите. После двух минут поединка количество небольших порезов у нас было одинаково, но мой противник был магом. К середине поединка я дышал как загнанная лошадь, но спасибо Медведю, который заставлял выкладываться на каждый тренировке по полной, даже через «не могу», силы ещё были, а мозг ловил каждую ошибку противника. Судя по всему, барону тоже приходилось нелегко: он тяжело дышал, а по лицу катился пот. Но при этом он не снижал темпа и видимо стал думать более хладнокровно, так как количество ошибок уменьшилось на порядок.
После очередной ошибки барона я контратаковал, но положение было не очень удобным, поэтому смог только нанести удар в лицо эфесом сабли, а затем противник, оттолкнув меня, разорвал дистанцию.
— Не ошен благородный прием, — выплюнул барон обломки зубов вместе с кровью.
— Как-то поздно вы вспомнили о благородстве, — усмехнулся я в ответ. Воспользовавшись возникшей паузой, я восстанавливал дыхание и приводил себя в порядок.
— Так шлошилишь обштоятельштва, — глянул зло барон мне за спину, — я против ваш нишего не имею, но придетшя ваш убить.
— Удачи!
В этот раз барон атаковал более обдумано и перестал практически совершать ошибки, да к тому же он приноровился к моей тактике. После очередной раны дышать приходилось с трудом, я решил совершенно поменять стиль боя, иначе я проиграю: стал сам атаковать, выжимая из себя все, что можно и наращивая темп ещё больше. Чего мне это стоило, даже не хочется говорить: спасибо, что хоть не простой смертный и эфир хоть и в меньше чем магам, но помогает. Барону явно не хватало немного опыта: он не ожидал и в итоге получил довольно сильный порез на груди. Не давая ему прийти в себя, я продолжал давить и в итоге снова смог нанести удар эфесом попав в этот раз по носу, а затем нанести ещё одно ранение противнику — в результате у него на груди появился косой крест. Получив ранение барон разорвал дистанцию. Мне срочно нужна была передышка: я еле стоял на ногах от усталости и потеря крови, поэтому не стал преследовать.
Вытерев рукавом кровь из разбитого носа.
— М-да, у ваш ошень шороший ушитель! Никогда ешё такого не вштрешал, — снова сплюнул кровью барон.
— Ты долго будешь разговоры вести?! Убей его наконец! — видимо у графа Терита сдали нервы. Он стоял справа от меня и смог увидеть, как у него появился Арг и что-то стал говорить от чего граф покраснел.
— Публика шдет шмерти продолшим, — произнес барон.
Барон успел провести только три атаки, а я получить сильный порез на левой руке — чуть не потерял вообще её по локоть, когда судья закричал:
— Время вышло! Противникам разойтись! Единый не хочет, чтобы сегодня кто-то умер!
Барон замер отдал честь клинком и пошел к своему секунданту.
«Только не упасть в круге!» — билась мысль, когда шел к друзьям. Силы покидали, причем очень быстро, но старался идти спокойно и медленно. Когда вышел из круга, на втором шаге все-таки потерял сознание.
* * *
«Ну, здравствуй снова белый потолок!» — с трудом разлепил веки, — «Надеюсь — это старое тело, а то не хочется начинать все заново!» — повернуть голову не было сил, но боковым зрением смог заметить, что за окнами стоял день, — «Интересно сколько прошло времени!».
— Доктор! Больной пришел в себя! — произнес рядом незнакомый приятный женский голос.
— Как я вам и говорил: при своевременной медицинской помощи даже с такими ранами и при такой кровопотери человек выживает, — в поле моего зрения появилось бородатое лицо доктора, по-моему, он дежурил во время дуэли, — как вы себя чувствуете больной?
— Неплохо, — с трудом выдавил из себя, — только слабость в теле и раны немного болят.
— Это нормально — вы потеряли много крови, а раны ещё не зажили и скоро они ещё начнут чесаться. Даже удивительно как вы вообще смогли так долго ходить и драться на дуэли. По-моему, вы должны были потерять сознание гораздо раньше.
«Жить захочешь — ещё не так раскорячишься!» — вспомнил знаменитую фразу из фильма.