Сопровождаемый Юрой, Федор обошел всю стройку, тщательно проверил выполненные за ночь работы, проконтролировал ведение многочисленных журналов и остался всем этим удовлетворен. Потом обсудил с приехавшими на стройку проектировщиками кое-какие технические вопросы, после чего пообедал в заводской столовой. Когда, покончив со всеми делами, Федор уже направлялся на стоянку, чтобы ехать в офис, ему навстречу попался главный энергетик завода Виктор Николаевич Соколов, общительный толстяк, с которым Федор был в добрых отношениях. Федора уже поджимало, чтобы к трем не опоздать на доклад начальнику, но о том, чтобы не перекинуться с жизнерадостным энергетиком парой слов, не могло быть и речи.
— Как на дрожжах растет стройка-то, — с улыбкой кивнул на возвышавшийся над корпусом башенный кран Соколов, крепко пожимая Федору руку. — Не боишься ты, Федор Андреич?
— А чего я должен бояться-то, Виктор Николаевич? — не понял Федор, поворачивая голову в направлении взгляда энергетика. — Что кран упадет, что ли?
— Что корпус упадет! — хохотнул Соколов, доставая из кармана пачку сигарет. — Закуривай!
— Да не курю я, ты же знаешь, — нахмурился Федор, давая понять, что разговор ему неприятен.
Глупая шутка энергетика резанула ему слух. Со свойственным строителям суеверием Федор Ионычев избегал досужих обсуждений всевозможных строительных катастроф, особенно после недавнего обрушения одного из московских аквапарков. Но, как на зло, Соколов явно был расположен эту тему развить.
— А что, виданное ли дело — так корпус нагружать? — для убедительности по-ленински выставив вперед руку, воскликнул энергетик. — Конвейер — он старенький, разве ему снести на голове такое?!
— Вот ты образованный человек, инженер, а несешь всякую ерунду! — тоже завелся Федор. — Ты же знаешь, расчеты были, обследования. Они показали, что корпус надстройку выдержит, и с большим запасом!
— Ну, тогда ладно! — заулыбался, неожиданно сдавшись, Соколов, и дружелюбно похлопал Федора по плечу. — Да ты не серчай, Федор Андреич, это я так. Сам-то я не сомневаюсь, вот только люди говорят…
Умные маленькие глазки энергетика вроде улыбались, но в их глубине явно была тревога.
— Кто говорит? — остывая, уже более миролюбиво спросил Федор.
— Да все говорят, — махнул рукой Соколов и обернулся на звук приближающегося автомобиля.
Федор тоже повернул голову. Рядом с ними, мягко шурша шипованной резиной, остановился длинный черный БМВ. Темное боковое стекло лимузина бесшумно опустилось.
— Здравствуйте, господин Ионычев! — произнес человек, сидящий за рулем.
Это был собственной персоной директор завода «Конвейер» Евгений Эдуардович Дерябин. Круглое, как солнце, лицо директора источало добродушие, светлые прозрачные глаза просто лучились дружелюбием. Дерябин не был Федору начальником, и все же из уважения перед директорским рангом, отвечая на приветствие, он слегка наклонил голову.
— Ну, как дела на стройке? — обратился Дерябин к Федору, словно и не замечая стоящего рядом Соколова. — Как работает ваш «Салямспецстрой»? Выполняет план по валу?
— Нормально работает, Евгений Эдуардович, — ответил Федор, из субординации шутливого директорского тона не поддержав. — Плана у них как такового нет, но есть срок окончания — начало июня. Вроде бы, укладываются.
— Надо быстрее, — вдруг посерьезнел Дерябин. — Передайте, пожалуйста, Алексею Дмитриевичу, что я просил быстрее.
И — снова засиял, засветился радушием.
— Обязательно передам, — ответил Федор и в ответ на прощальный директорский кивок по-военному приложил два пальца к шапке.