Селби сделал глубокий вздох и изобразил кривую ухмылку.
— Это не улыбка, — заявил Рекс Брэндон. — Такая рожа бывает, когда человек мается животом. Расслабься немного… вот так уже гораздо лучше.
Шериф подвел машину к краю тротуара у входа в отель. Вдвоем они прошли в вестибюль. Навстречу им двинулся Джордж Кашинг, лицо которого искажали странные гримасы, а голова, как в пляске святого Витта, ритмично дергалась в сторону стойки. Там с регистратором тихо беседовал человек в дешевом темно-синем костюме. Перед Ним на стойке лежал конверт.
— Сюда, сюда, джентльмены, если вам нужны комнаты, — почти прокричал Кашинг и, подхватив изумленного шерифа под локоток, подвел его к стойке. Обращаясь к регистратору, он сказал:
— Эти джентльмены впервые в нашем городе. Им нужны комнаты.
Служащий посмотрел на Брэндона и окружного прокурора. Он их, естественно, узцал и бросил на Кашинга изумленный взгляд. V
— Они не знают нашего города, — со значением повторил Кашинг. — Им понадобятся номера, но сперва закончите все дела с тем джентльменом.
Человек в синем костюме был настолько поглощен своим делом, что не обратил внимания на вошедших.
— Это мои деньги, — сказал он, — и я намерен их получить.
Кашинг величественно прошествовал за стойку и спросил:
— Что происходит, Джонсон?
— Этот мистер утверждает, что конверт с пятью тысячами долларов, который Брауер поместил в наш сейф, принадлежит ему.
Брэндон сделал шаг и занял место у стойки рядом с посетителем. Селби встал с другой стороны и кивнул Кашингу. Тот сказал:
— Я владелец отеля. Как ваше имя?
— Вы слышали все, что говорилось здесь несколько минут назад. Вы стояли там, около сейфа, и не йогли не слышать, — ответил человек.
— Я совершенно не обращал внимания на вашу беседу, — произнес Кашинг. — Мне показалось, что это обычное недоразумение. Вам известно, что мистер Брауер умер, не так ли? Мы не можем отдать деньги, пока не получим бесспорных доказательств того, что они принадлежат вам.
— Я не знаю, что еще требуется, кроме этого письма. Прочитайте и сами убедитесь — деньги принадлежат мне.
Кашинг взял напечатанное на машинке письмо, прочитал и положил на стойку так, что Брэндон и Селби без всякого труда могли ознакомиться с его содержанием.
Письмо было адресовано Джорджу Клеймору в отель «Бентли» в Лос-Анджелесе, и в нем говорилось:
«Мой дорогой Джордж!
Ты будешь счастлив узнать, что я преуспел в своей миссии. Я получил пять тысяч тысячедолларовыми банкнотами. Естественно, я желаю, чтобы ты прибыл как можно быстрее и забрал деньги. Я не хочу, чтобы они оставались у меня, и по очевидным причинам не могу положить их в банк. Пока я передал их на хранение в сейф гостиницы.
На этом письме я ставлю точно такую же подпись, как и на конверте, чтобы в случае необходимости их можно было бы сопоставить.
Посылаю теплый, братский привет. Заверяю тебя, что этот маленький инцидент лишь укрепил мою веру и, надеюсь, укрепит твою. Остаюсь искренне твой
Чарльз Брауер».
В нижнем левом углу листка было написано: «Комната 321, отель «Мэдисон».
— Возможно, я могу быть вам полезен, — предложил свои услуги Селби. — Мне кое-что известно о смерти мистера Брауера.
— Вам?
— В самых общих чертах. Ваша фамилия Клеймор, не так ли?
— Да.
— и вы утверждаете, что это ваши деньги?
— Письмо говорит об этом яснее ясного.
— Когда пришло письмо, вы находились в Лос-Анджелесе? В отеле «Бентли»?
— Да.
— Посмотрим, когда же оно было отправлено. Судя по штемпелю, во вторник. Так когда оно нашло вас?
— Вчера поздно вечером.
— Почта в наши дни работает ужасно, — заметил Селби.
В ответ человек лишь кивнул. В нем чувствовалась какая-то неуверенность в себе.
— Думаю, — сказал Селби, — владелец отеля вправе потребовать, чтобы вы ему объяснили, для каких целей предназначаются деньги и каким образом они оказались у покойного. — Он повернулся лицом к стоящему рядом человеку, улыбнулся и добавил: — Валяйте, мистер Клеймор, объясните им все вкратце.
— Ну, — начал Клеймор, — в общем, так, значит…
Неожиданно прервав свою речь, он бросил взгляд в сторону лифта и со словами «я скоро вернусь» резко повернулся к входной двери.
Шериф Брэндон ухватил его за рукав, поставил лицом к себе, отвернул лацкан своего пиджака и продемонстрировал золоченую шерифскую звезду.