Э! А тела, рассыпавшиеся в прах?
Грабь награбленное, усмехнулся Олег.
- Позвольте! - веско возразил он. - А уничтоженные вами тела смирителей? Сами вы довольно небрежно обращаетесь с чужим имуществом!
- Не с чужим! - громко возразил Хольт. - Рассыпавшееся тело принадлежало мне, и я добровольно отдал его на благо Братства. Ту же жертву принес каждый из нас. Украденный тобой дом создан тысячами наших тел; здесь только один вор, и это - ты!
Ну что, съел, сказал себе Олег. Формально он прав, хотя троухорцы могли быть на этот счет другого мнения. С другой стороны, на момент рассыпания в прах никакого добровольного согласия не было; так что у меня есть все основания считать это если не грабежом, то вымогательством...
Стоп, оборвал он себя. Сейчас не до юридических тонкостей.
- Хорошо, - произнес Олег, - я согласен. Еще несколько вопросов, и можете возвращаться в свой дом.
Едва последнее слово достигло сознания демона - точнее, Братства как мыслеэфир взорвался ураганом красок. Бешеные вопли ужаса и ярости завизжали в ушах, раскаты издевательского хохота сотрясли землю. Олег раздраженно пожелал тишины и почувствовал, что больше не висит в воздухе: тело мягко опустилось на землю, растратив бушующую энергию. Братство же и вовсе онемело, точно пораженное громом.
В наступившем безмолвии Олег припомнил немногие вразумительные отрывки мыслей, которые ему удалось уловить. "Только не это... Бежим!... Тяни время... Скорее назад!". Судя по всему, среди равно приемлющих все бессмертных единства не наблюдалось. Так что Хольт, мягко говоря, не был точен в своих ответах, и Олег имел полное моральное право не торопиться выполнять его просьбу.
- Итак, мои вопросы, - спокойно проговорил он, снимая с Хольта печать молчания. - Что такое граница?
Хольт, вновь возникший в виде бесплотного призрака, витающего над серой пустыней, опустил голову:
- Проклятье... Граница - то, что не выпускает Братства с Плато. Ты мог пощупать ее рукой, если подошел достаточно близко... по твоему отклику я понял, что так оно и было.
- Ах, так граница еще и не выпускает? Так я - в ловушке?!
- До тех пор, пока какой-нибудь безумец не приблизится к плато настолько, что ты сможешь совершить харсунг.
Как же, как же, подумал Олег. Однако в ответе Хольта было кое-что поважнее.
- Ты сказал - Братства? Так значит, их много на этом плато?
- Около трех сотен.
- Ого! - Олег прикинул, сколько людей превратилось в прах, чтобы напитать этот выводок демонов. - И как же вы относитесь друг к другу?
- Бессмертным нет дела до других бессмертных. Нас слишком много и в одном теле. Когда-то Братства были молоды и бедны душами; тогда они воевали и охотились вместе, и люди в ужасе бежали из Велбемона.
То есть Троухора, перевел Олег. Бежали, однако не убежали?
- Почему же за сотни лет Братства не поглотили всех?
Впервые Хольт задумался над ответом. Олег ждал, разглядывая его в подлинном обличье. Неподвижно стоявшему перед ним человеку в синей мантии было на вид лет сорок. Именно в этом возрасте, припомнил Олег, троухорцы приходят в Храм, чтобы пройти испытание на право служения Сиянию; именно тогда Хольт в последний раз видел свое настоящее тело.
Сейчас ему лет сто, прикинул Олег потребную для звания смирителя выслугу лет. И он мог жить еще многие десятилетия, если бы не встреча с Олегом... впрочем, сам Хольт ни о чем не жалел.
- Я слишком молод, - заговорил тот, - чтобы знать это наверняка. Многие сотни лет плато Духов обнесено Границей, и мало кто смеет разгуливать около него. У Братств плохая репутация в Велбемоне. Люди слишком привязаны к свои телам, и даже Сияние бессильно освободить их от этого пережитка... - Ага, сообразил Олег; так вот почему смирители так легко переметнулись в Братство! - В детстве я слышал легенды о древних сражениях между людьми и Братствами; тогда и Братства, и люди были другими. Лишь редкими ночами Братства пополнялись новыми душами... Бесчисленны были люди, и не было от них спасения; скалы Герна до сих пор хранят на себе потеки оплавившегося камня - следы великой битвы, погубившей сто сорок Братств и больше сорока тысяч людей. Древность, время жестокости и безмыслия... - Хольт печально вздохнул. - Оставшиеся Братства отступили на неприступное плато и сотни лет скрывались в безлюдных скалах; когда осмелевшие крестьяне начали подбираться к склонам плато, путь им преградила Граница. Многие люди верят, что это - материализовавшийся страх Братств перед ненавистью человека...
- Так этот барьер появился недавно?! - воскликнул Олег. - Сколько лет назад?
- Я услышал о Границе еще мальчиком, но тогда это была новость. C тех пор прошло больше ста лет. Я ответил на твои вопросы?
- Ну... - Олег развел руками. Он узнал слишком много - и все же слишком мало.
- Тогда ответь и ты на мои!
Олег машинально кивнул, признав желание Хольта справедливым.
- Каково твое имя, чужеземец? Я слышал от братьев, что ты - первый человек, отвергнувший Братство; кто ты и откуда?
- Олег дель Мьяльс, - автоматически ответил Олег, - родом из Трита...
- Приходившие в Велбемон рассказывали о тамошних святых... и тамошних колдунах. - Хольт покачал головой. - Думается, люди должны благодарить Сияние за то, что немногие из них отваживаются проникнуть сюда!
- Отчего же?
Лицо Хольта перекосила презрительная усмешка, и голос его прозвучал издевательски-громко:
- Ты выпустил нас на волю! В своем невежестве ты достиг большего, чем сотни тысяч величайших братьев; но теперь мы свободны, и ничто не помешает нам восторжествовать в Велбемоне - ни Граница, ни твое колдовство! Прощай, Олег дель Мьяльс; и не пытайся задержать нас - силы еще пригодятся тебе. Сколь бы могуч ты ни был, тебе не устоять против трехсот Братств плато!
Олег вытаращил глаза, наблюдая, как фигура Хольта стремительно уносится в серый туман. И вслед за тем черный вихрь разорвал туман, тысячи огненных стрел вонзились Олегу в мозг, зловещий хохот миллионов глоток зазвенел в ушах. Олег закричал, ужасаясь своему голосу, в котором не было ничего человеческого, и корчась от боли рухнул на землю, обессиленный, почти умирающий.
Затем было громкое хлопанье крыльев - он не сразу понял, чьи это были крылья - боль в нечеловеческих мышцах, опустошение сознания, - огромное солнце, насаженное на острый скальный пик, и бескрайнее, еще темно-синее утреннее небо.
Он был глазом, впитавшим безбрежную синеву, утонувшим в раскинувшейся внизу каменной пустыне. Он был облаком, плывущим по воле ветра к неведомой цели. Он был точкой, исчезающей при попытке посмотреть на нее.
Если бы все было уже позади, он удивился бы в сотый раз гибкости своих рефлексов, вытащивших из бездн памяти старую детскую игру пси-ориентирование. В полном жизни лесу найти противника по его психополю и не дать обнаружить себя, свертывая сознание, сливаясь с деревьями, перевоплощаясь в мышь, в птицу, в порыв ветра... Сейчас, оторвавшись от врага неожиданным для самого себя обмороком, Олег чайкой летел прочь. Он не позволял себе ни единой мысли, пока в теле, по-прежнему налитом демонской мощью, не возникло некое беспокойство - желание сменить занятие.
Добрая сотня километров осталась позади, но Олег знал, что не пролетел и десятой части бескрайнего плато Духов. Здесь было где спрятаться кучке демонов, гонимых людьми в древние времена - он видел выступающие средь зеленых холмов рыжие отроги, несомненно богатые металлами; где-то среди них найдется удобная расселина... Хотя бы вот эта. Олег вошел в крутой штопор, сложил крылья перед самой землей и приземлился на могучие задние лапы, тут же истончившиеся в привычные человеческие ноги в грубых штанах. Четыре каменные глыбы на дне каменистой лощины образовали идеальное укрытие. Олег заполз под их спасительную крышу и растянулся на мягком мху, переводя дыхание.