Кунтай, не помышляя о новом замужестве, и жила бы себе спокойно у Акпана в Черном ауле. Но спокойствию мешали наговоры и слухи. Шепе продолжал сеять сплетни о ее выдуманных любовных связях. Чего только не сочиняли. Вдове становилось совсем невмочь.
И под бедной крышей бывают люди. К Акпану тоже заходили гости, и всех мужчин, посещавших юрты, аульные сплетники связывали с Кунтай.
Среди них нашелся один, который действительно ее преследовал. Эты был Итаяк, одногодок Нуртая, бобыль, никак не желавший жениться. Он приставал без стеснения ко всем женщинам, а как только Кунтай переселилась в Карашы, начал грубо заигрывать и с ней, считая ее своей ровесницей и давая волю рукам.
Итаяк и при жизни Нуртая заглядывал в столовую юрту и не обходился без соленой шутки: «И Нуртай — калмык, и я — калмык, значит, ты — одна на двоих». Тогда Кунтай эта шутка не трогала. Но теперь, когда он стал упорно внушать женщине, что она вдова и принадлежит ему и будет с ним жить после годовых поминок по Нуртаю, она негодовала и расстраивалась.
Вскоре она приметила, что Итаяк старается появляться в отсутствие Акпана, доставляя ей новые неприятности. Дело в том, что к сплетне начал уже прислушиваться и сам Акпан.
А этого и хотел Шепе. Итаяку, в сущности, было все равно, к кому приставать. В душе он не имел никакого желания жениться на Кунтай, но усердствовал, послушный своему хозяину-коротышке.
Кунтай все чаще и чаще одергивала Итаяка, награждала его презрительными взглядами, выгоняла из юрты. И однажды он пожаловался Шепе:
— Как бы эта громадина, чертов Акпан, не пришиб меня.
Шепе желчно рассмеялся:
— Уа, нечистая сила! Нашел, кого пугаться! Акпан, видишь, на его дороге стоит. Пугливая ворона и куста боится. Батрак он такой же, как и ты. Только он один, а вас много, и я за тобой. Налетите — от него одна пыль останется. Чтоб я от тебя больше жалоб не слышал! Ты действуй хитро.
И напоследок пригрозил:
— Ты у меня смотри, иначе выпорю!
Итаяк, пресмыкавшийся перед Шепе, и слова не промолвил в ответ, но про себя подумал: «Упаси, аллах, попасть в ручищи Акпана, живым — не выберешься».
Выполняя волю хозяина, он продолжал бывать в юрте Кунтай.
А сплетня росла, как огонь сухого костра под порывами степного ветра. Поддавался наговорам и Акпан, все более неприязненно посматривая на Итаяка и теряя доверие к Кунтай. Слухи дошли и до ушей Зейнеп, скучавшей по своей любимой служанке.
И хотя жене султана не полагалось посещать Черный аул, Зейнеп нарушила обычай и навестила Ак-апу.
Кунтай поделилась с ней своими новыми горестями, выплакала свою беду.
— С этими ложными наговорами трудно бороться, — посочувствовала Зейнеп. — Мне и самой наговаривали на тебя. Я-то не верю, а что поделаешь с другими.
Под конец Зейнеп неожиданно сказала:
— У тебя есть один выход. Надо идти замуж за Акпана.
Кунтай, не помышлявшая ни о каком замужестве, снова всплакнула:
— Укили келин, что ты только говоришь?
Но мысль эта, должно быть, не сейчас возникла в уме Зейнеп. Она пристально взглянула на Кунтай:
— Не надо пугаться, не надо плакать. Другого выхода у тебя нет. Так ты избавишься от всех сплетен, и жизнь будет легче. Дорога женщины, Ак-апа, узкая. Не то, что у мужчин. Мужчина спит со многими женщинами — и только хвастает этим. А для нас — и разговоры об этом один позор. Особенно худо вдовам. Женщину в зрелом возрасте, какой бы чистой она ни была, люди все равно чернят и будут лепить к ней каждого встречного. Сама ты слышала, что плели вокруг моей хан-енем. — Так называла Зейнеп Айганым. — Не смогла она перенести сплетен, мир ее праху! Ты беззащитная рядом с ней. От сплетен нужно бежать, как от пожара. Будешь смелой, пойдешь навстречу — сгоришь сама. Знаю, как ты ухаживала за свекровью. Как мать для меня была. Детей моих выхаживала. Сколько труда ты отдала нам! Моя душа за тебя болит, Кун-апа! Ты покинула нас, а я тебе желаю счастья, покоя. Будет твоим мужем Ак-пан, и сплетни развеются. Пройдет время, и вы к нам в Орду вернетесь. Займешься привычным делом. Я от души говорю, поверь мне, Акпан — судьба твоя.
Зейнеп говорила так искренно, что Кунтай почувствовала правду в ее словах. Надо было соглашаться с хозяйкой Белого аула. Что касается Акпана, то он долго не раздумывал. Ему давно надоела жизнь холостяка. Да и старый обычай не препятствовал стать мужем жены умершего брата.