— Уважаемые дамы и господа! Ваше превосходительство! — Он посмотрел на собравшихся, произнес внятно и с достоинством. — Мы сегодня закончили первый Сибирский императора Александра I кадетский корпус. Среди нашего выпуска я единственный представитель от инородцев.
Не каждому пришлись по душе такие слова.
— Ишь, куда повел сразу, — пробормотал купчик с окладистой русой бородой.
— Я вырос, воспитывался и получил знания в русском учебном заведении, — продолжал Чокан, а бородач говорил про себя так, чтобы его слышали и другие: «С этого бы начал».
— Моя большая родина — Россия, малая родина — родная степь.
— Сколько волка ни корми, все в лес смотрит, — злился купчик.
— России и своему народу, своей родине, — повысил голос Чокан, — я посвящаю отныне весь свой ум, все свои знания, свое сыновнее сердце. Им я буду служить.
— Захотелось родину иметь киргизу, ишь ты! — прозвучали грубые и насмешливые слова. Кто-то даже захлопал обидчику в ладоши.
Но Чокан не слышал их. Он был во власти еще не знакомого волнения. Он остановился, чтобы перевести дыхание, набраться сил и продолжить:
— Окинем взглядом прошлое. В разные эпохи в мире возникали крупные государства. На востоке были Ассирия и Вавилон, процветал Египет, сильным государством была Монголия, подымалась Турция. А вспомните древнюю Грецию и Римскую империю. Ныне одной из могущественных империй является Россия.
Здесь Валиханову уже аплодировала вся площадь.
— Самое прочное будущее, господа, за ней, за Россией. Чтобы мои слова звучали убедительнее, сопоставлю Россию для примера с Англией. Да, Англия — громадная колониальная держава. И в богатстве и в науках она превзошла сейчас Россию. И все-таки, я считаю будущее России намного лучше будущего Англии. Почему? — спросите вы меня. Я отвечу словами современного русского педагога Константина Дмитриевича Ушинского. Он рассказывает об одном отце, завещавшем своим сыновьям жить в единстве. Взял отец прутья. Достает один за другим, сгибает и ломает. Потом взял все прутья вместе, — попробуйте согнуть, попробуйте сломать.
Чокан поднял правую руку, обратил ее ладонью к слушателям, распрямил пальцы:
— Невелика сила у каждого пальца. А соберите всех их вместе.
И Чокан сжал руку в кулак:
— Кулак сильнее ладони. Правильно я говорю?
Чокана поддержали.
— Я это говорю к тому, что сила нашей России в единстве ее территории, в том, что малые народы стали под ее руку, объединились с ней. И, значит, ее не одолеет никакая внешняя сила. У Англии нет такого единства территории. Ее владенья разбросаны по свету, разделены морями и океанами. Придет время, и она распадется. Распадется подобно почке коровы, как говорят мои соплеменники. Но Россия никогда не потеряет своего единства.
— Сегодня Россия и Англия состязаются между собой. Англия владеет землями в Америке и Азии, в Африке и в Австралии. В настоящее время через Индию она нацелила свои стрелы и на Среднюю Азию.
(Тут зашептались и офицеры, стоящие неподалеку от Чокана. Смотрите, мол, какую он навел политику.)
— Но мы должны положить конец ее притязаниям. — Чокан покраснел, это было самое горячее место его речи. — Народы Средней Азии и мой родной казахский народ, киргиз-кайсаки, как нас неправильно называют, должны подняться к вершинам культуры. Нам всем необходима поддержка цивилизованного государства. Для Средней Азии есть одно такое государство — ее сосед, Россия. Две трети моей родной степи — под рукой России. Оставшаяся треть тоже присоединится к ней. А затем Россия ступит и на широкие просторы Средней Азии. И на этом пути от чистого сердца я буду служить и России, и казахской степи, и Средней Азии.
Чокан под аплодисменты спускался с помоста.
Разгоряченный, в каплях пота, он спустился резкими порывистыми шагами, не глядя под ноги, находясь во власти высокого волнения.
Он, может, оступился бы и упал, если бы в это мгновенно его не поддержал дядя, старший брат по матери — нагаши Муса, сын Чормана. Сильный высокий мужчина, он распахнул Чокану свои объятия, прижал к груди, поднял его на руки, как мальчика. Муса плакал от радости и гордости, что так возмужал Чокан, которого он знал совсем маленьким.
Речь Валиханова для многих его знакомых прозвучала неожиданно. Его способности оценили давно, но такая концентрация смелых политических мыслей ошеломила и тех, кто был с ним рядом в последние годы.