Перед привалом ему повезло подстрелить обезьяну, мясо которой зажарили на костре. Наевшись, все забрались на деревья. Запах жаркого привлёк каких-то хищников, которые визгливо перекрикивались и дрались внизу, мешая эльфам спать. Утром обошлись сухарями и к обеду были уже в Мбубве. Расплатившись с проводником, пошли на свой корабль. Первым шёл агент, первым же он ступил на сходни. За час до их прибытия на местном рынке купили и доставили на корабль пять корзин с бананами. Одну корзину по приказу капитана оставили на палубе для экипажа, а всё остальное убрали в трюм. Вахтенные грызли сладкие плоды и бросали за борт кожуру. Одна такая кожура случайно упала на сходни. Грэг, державший перед собой обеими руками контейнер, её не увидел и наступил. Если бы он бросил контейнер и ухватился рукой за перила, ничего бы не случилось. Контейнер выловили бы, а внутрь вода попасть не могла. Но он вцепился в свой груз и вместе с ним, проломив перила, рухнул в воду, ударившись при падении головой о борт корабля.
— Готов, — констатировал капитан, когда тело агента выловили из воды и положили на палубу. — Надо же, сломал шею! Это хреново, потому что я не знаю, куда надо было плыть. Развели секретность, мать их! Всё равно мы бы обо всём узнали.
— Он говорил, что этот ящик ценнее его жизни, — сказал один из двух вернувшихся с Грэгом матросов, показав рукой на лежавший рядом с агентом контейнер. — Наверное, его нужно доставить в тот порт, откуда мы отплыли.
— Я его забираю, — сказал капитан. — Тело отнесите коменданту. Пусть похоронят, как положено. Углём мы загрузились, поэтому сейчас же и уйдём.
В своей каюте он бросил контейнер в угол, сел на лавку и обхватил голову руками. Надо же было так влипнуть! Он не был виноват в гибели учёного, но как единственный оставшийся в живых офицер отвечал за всё! Если по Бруксу он ещё мог как-то оправдаться, то нелепая смерть Хейза была целиком на его совести. Вот надо ему было покупать эти бананы! И ведь ничего не скроешь: всё равно будут трясти матросов и всё узнают. Единственным оправданием мог быть только этот ящик. Капитан подобрал контейнер, положил его на стол и попытался открыть. У него ничего не получилось, но какой моряк отступает перед трудностями? Выпив стакан рому, он сходил в каюту, которую раньше занимали агент с учёным, и порылся в их вещах. В одной из двух сумок Брукса он нашёл подходящий ключ. Открыв замок, он отбросил крышку и с недоумением уставился на серую пыль, на треть заполнявшую железный ящик.
— Что это за хрень? — задал он себе вопрос, потрогав прах рукой. — И это дороже жизни? Да, вряд ли мне поставят в заслугу этот ящик!
Он запер контейнер, положил его так, чтобы не мешал и, слегка покачиваясь, отправился относить ключ. Когда их будут проверять, лучше, если он будет лежать на своём месте.
Загремела якорная цепь, забегали матросы, и у него за спиной зарычала сначала одна машина, а за ней и другая. «Зверь глубин» развернулся и со всей возможной скоростью устремился к земле эльфов.
Эпилог
— Будь гостем! — радушно сказал Василий. — Садись, сейчас накроют стол. Не скажешь, почему бросил торговлю? Ты ведь раньше зимы из своей Хайры не приезжаешь.
— Беда князь! — сказал купец Любомысл, тяжело сев на предложенный стул. — Все эльфы кончаются от страшной болезни!
— Они только у себя кончаются или приплыли со своей болезнью к песчаным? — спросил сидевший здесь же Василий.
— В корень зришь, маг! — сказал купец. — Они, сволочи, вместо того чтобы подыхать у себя, бросились разбегаться по всему миру и тянут эту болезнь за собой! В Хайру приплыл только один их корабль. Все на нём вроде были здоровы, к тому же эмиру поклонились порохом и золотом, поэтому он был доволен. А потом эльфы начали болеть один за другим. Их перебили и сожгли тела, но было уже поздно. Я собрал всех своих и вывез из Хайры в одну из деревень. Дай, думаю, посижу, может быть, как-нибудь обойдётся.
— Если ты здесь, значит, не обошлось, — сделал вывод князь. — Что за болезнь?
— Кто ж её знает! — ответил Любомысл. — Заразная — страсть, и мрут от неё почти все! Я как услышал, что в столице счёт заболевшим пошёл на сотни, так сразу вместе со всеми и уехал. Если бы задержался, там бы всех и закопали! Говорили, что проявляется через три дня, а болеют по-разному, кто дней пять, а кто и десять, но конец один. Вроде выжившие были, но совсем немного. Надо нам, князь, отгородиться и от песчаных, и от западных королевств. Да и с волоков убрать мужиков и поставить заставу. Какая сейчас, к демонам, торговля, а приплыть могут и туда. Я, когда уезжал, говорил мужикам в деревнях, да всё без толку! Чешут затылки, соглашаются, но никто хозяйство бросать не хочет. Ближних можно защитить засеками, и перекрыть тракт, а дальних нужно убирать, леса там почитай нет!
— Плохое известие! — сказал князь. — Иван, скажи воеводе, чтобы срочно убирал всех, кто у него в западных королевствах. Сюда пока пусть не едут. Скажешь, чтобы для таких устроил лагерь. Если заболеют, там и останутся. Для начала укрепим границы на западе, оттуда быстрее побегут. А к мужикам на юг пошлю своих дружинников. Помогут умным, а дураков не жалко. Заодно будут делать засеки и перекроют оба тракта. И князю Дмитрию сейчас же отправим гонца. С волоками пока повременим. Озадачил ты меня, Любомысл! Надо бы всё-таки принять кого-нибудь из уцелевших эльфов, чтобы узнать, что у них произошло, да и вообще будут полезны. Только таких нужно подержать не три дня, а подольше. Если приплывут к волоку, попробуем договориться.
Трифон не стал медлить и в тот же день отправил и гонцов к своим людям, и тех, кто должен был строить лагерь неподалёку от одной из деревень. Половину дружинников послали по трактам на запад и юг с наказом перекрыть границы. За дружиной были только тракты, а засеки должны были делать живущие там мужики. Всех купцов предупредили о море и о том, что всякой торговле с соседями, кроме Рутени, пришёл конец.
— Доигрались! — зло говорил Джон, когда ему обо всём рассказал приехавший от князя Глеб. — Не было у нас никогда таких болезней, чтобы от них погибал народ! Не удивлюсь, если выяснится, что её откуда-то притащили для вас!
— Ну и что ты злишься? — спросил юноша. — Сам же говорил, что они должны развалиться. А если разваливаться помогут наёмники, крови прольётся много.
— Это совсем разные вещи, — хмуро посмотрел на него Джон. — Гибель народа — это страшно, а это мой народ! Подожди, узнает Венди, будешь её декаду успокаивать. К тому же эльфы просто так не перемрут, они разнесут заразу по всему миру. У них тысяча кораблей, а жажда жизни у многих сильнее разума! Это хорошо, что мы от всех отгородимся, и одновременно плохо! Маозы многого не умели делать или делали недостаточно хорошо. Раньше эти товары доставляли купцы, теперь всё это придётся учиться делать самим. Эта изоляция не на год-два, а на большее время! Эх, принять бы хоть сколько-нибудь эльфов, они бы за свою жизнь отработали!
— Наверное, сейчас никого пускать не будут, — нерешительно сказал Глеб. — Не хватало ещё занести сюда заразу.
— Поселить пришлых в какой-нибудь из дальних деревень, убрав оттуда крестьян, и никакой опасности не будет, — возразил Джон. — Если не повезёт, и среди них окажутся заражённые, там и помрут. Выждать с месяц, и можно без страха куда-нибудь расселять. Только их вещи желательно сжигать. Я с князем поговорю.
— Я, наверное, ничего не буду говорить жене, — сказал Глеб. — Ей скоро рожать и ни к чему такие волнения. И ты свою предупреди, чтобы не проболталась. Ладно, я к тебе не только с этим пришёл. Был человек князя Дмитрия?
— Был, — ответил эльф. — Князь всем доволен, и пушками, и порохом. Обещал нам обоз селитры, много серы и нефть, так что зимой будет чем заняться. С моими снарядами у Филата начало получаться. Сегодня на три тысячи шагов улетел, а как он догадался их закручивать, стали гораздо точнее падать. Теперь с ними можно не спешить. Оружие нам ещё нескоро понадобится. Мало того что от всех отгородимся, так после мора людей останется совсем немного, какие им войны!
Через семь дней вернулись те, кого посылали на запад.
— У пшеков болеют пока только в портах, а мы в их земли почти не заходили, потому и вернулись, — говорил князю один из гонцов. — Немощи никто из нас не почувствовал. Подрядили пшеков передать твою волю людям воеводы. Пшеки напуганы, но не своими больными, о которых пока мало кто знает, а слухами, привезёнными из земель англов и бошей. Как говорят, там мор распространяется со скоростью лесного пожара. Король франков приказал ото всех отгородиться и бить пришлых, но вряд ли у них что-нибудь получится. Наши заняты засеками, а дружинники перегородили тракты частоколами. Оставили что-то вроде калитки, через неё нас и пустили. И лагерь для возвращенцев уже готов, но пока в нём никого нет.