Мы двигались к каменному сооружению в центре — к беседке!
- Зимний сереро, или сереритовый мрамор, мальчик, был в далёкие времена священным камнем. Камнем дворцов и статуй.
И тут я увидел ещё один художественный элемент отделки необычного этого дворика. Красный цвет. Он словно бы рождался, исцветал из белоснежности мрамора, начинаясь витиеватыми орнаментами и всё искуснее закручиваясь ближе к… массивным вратам! За ними царила тьма, а сами они были выкрашены когда-то в белый, да только краска пооблупилась. А может, её сдирали вместе с гербом на вратах, от коего остались ошмётки, поверх которых налепили всё ту же ржавую молнию в окружении колючки.
Красные узоры же продолжались и после этих врат, обрисовывая значительную часть белых стен атриума.
Я хотел спросить, что это за ворота, куда они ведут. Явно в иную, отдалённую часть виллы. Ту, что ближе к высокой стене снаружи, к этой жуткой «О́диэль Ва́лла». Хотел, да вдруг увидел, что ворота приоткрыты. Кто-то прошёл за них уже!
А Генгемета, задумчиво осмотрев атриум и заостряя взор лишь на ей одной ведомых моментах, проговорила:
- Зимний сереро канул для нас в Пропасть. Ибо, как и в этом доме, он отныне «окроплён красным». Кровью невинных.
Затем посмотрела мне в глаза и добавила:
- Зимний сереро с кроваво-красным — это цвета…
Она не договорила и отвела взор.
Меня уже, признаться, вся эта возвышенная и легендарная жуть начинала напрягать. История Элевентэля уж очень… хотя, ладно (стереть).
- Цвета Падшего Дома? Цвета Нерхиара?
Глаза Генгеметы вспыхнули. В них читалось осуждение. Будто я сказал что-то не то и как посмел вообще!
- Цвета дома Каэр!
Таков был ответ, язвительный, какого я всё и дожидался.
Она повернулась спиной и направилась к вратам. Вновь разглядывала убранство очаровательного, но такого грустного и опустевшего атриума виллы «Сицилия».
Каэр… «Каэрская ересь»! Помним-помним круглую книгу под номером «два» в загадке Полюццо про милосердие! Это о событии в жизни элевен, уходящем в глубины веков, вроде так. С ней связан «инцидент». Кто такие эти Каэр, я опять забыл. «Ересь» - это о них. А «инцидент» - это о фюрере. Об этом нам в школах немного рассказывают. Нерхиар принял сторону или учение дома Каэр, что-то такое. И за это его нарекли предателем. «Элевентэль предал своего сына за его истинные идеалы», так нам говорят. Что же произошло в действительности? В мыслях вспоминались слова Диамантэ. Об этой странной штуке… Об иксилибрии.
Нерхиар принял древнее учение дома Каэр, признанное злом для государства элевен, заговорил о важных его постулатах, о пересмотре роли этих Каэр в истории. Принял цвета этого дома. И его собственный дом пал. За его деяния… как выяснилось, его семью казнили, а его самого не смогли, и он бежал из Элевентэля. А потом оказался в Царстве. Чудовищно! Элевен жестоки и загадочны, но кто я, чтобы судить их историю.
Многое из мной услышанного больше походит на сказки да всяческие учения. Но факт остаётся фактом — события разворачивались страшные по своей жесткости и напряжению для всего государства. Вилла «Сицилия» - всё ещё живой памятник тем страшным годам.
Цвета дома Каэр…
Хм…
- А… дом Каэр, госпожа матриарх, это тоже могущественный дом? Я не слышал…
Я тут осёкся, ибо в принципе Джанчизанлиэт — это ж второй по счёту из этих их могущественных домов, о котором я услышал. А остальные я и не запомнил особо-то. Кроме Розальби.
Генгемета, остановилась у ворот, глядя куда-то вверх, рассматривая колонну. Я поравнялся с ней и был обожжён её странным взглядом, смотрящим в саму душу будто.
- «Могущественный», - фыркнула матриарх. - Тёмный, предавший, осквернённый. Так мы зовём его. «Не слышал». И не услышишь, мальчик.
Она посмотрела через плечо, в темноту за приоткрытыми вратами.
- Тёмные дома элевеникс Соле́мно, Верти́го и главный из них, за которым они пошли, дом Каэр, навсегда сгинули из этого мира в алчности самого ЗВЕРЯ.
Я предпочёл не продолжать. Всё это было не совсем мне понятно. Я многое познал об истории элевен, но где история переплетается с легендами, мне узреть было весьма проблематично. Следующее лишь ясно закрепилось — «Каэрская ересь», событие из глубины веков, навсегда изменило Элевентэль и оставило страшный след в душах загадочного эльфийского народа. И многим позже случился инцидент, «Великое Предательство» Нерхиара, попытка возродить память о страшном потрясении. И этим уже фюрер изменил Элевентэль. Изменил Царство. Изменил Пропасть.