Чудовищно! Это мерзкий бесчеловечный эксперимент, не важно, что речь не о людях. Это надругательство над естественной природой вещей. Нерхиар…
Страшно представить, что же он творит с Царством. В голову полезли ужасающие надумывания. Так остро захотелось покинуть это место, смахнуть эту пыль, умыться и смыть с лица всё то зло, что она всколыхнула.
Неужели всё это правда? Неужели Диамантэ не выдумывает?
- Чё бюдет, если мы плойдём челез этот клюг?
Диамантэ задумался.
- Ну, но́сперэ, если мы при это не станем друг другу рожи колотить, может, ничего и страшного. Просто, если наш герой ущипнёт тебя за зелёную попу, ты не почувствуешь. А может, мы вообще онемеем и…
Перед нами был круг, освещённый лампами. Ничего более. Я не видел никакого намёка на что-то, как говорят учёные, аномальное.
И я решил пойти вперёд. Почувствовал, как Цольга попыталась схватить меня за рукав, но вырвался и пошёл.
- Кусок, чья́тто! Ты, тьяц, тупой или чё?
Я остановился. Не дошёл немного, всё ещё стоял в метре-полтора от камней, очерчивающих круг этой мерзкой арены.
Пришла странная мысль.
Я ущипнул. Но не Цольгу, как предложил Диамантэ, а себя за руку.
Повторюсь: я стоял на расстоянии от круга.
Ничего.
Я не почувствовал ни боли, ни даже касания. Я похолодел! Тут же впился ногтями в кожу на тыльной стороне ладони. И отдёрнул. Но не оттого, что стало больно, нет! Боли так и не ощутилось. Я просто испугался, что пораню себя сейчас! Сила, с которой я надавил на руку, казалась неощутимой толком, непонятной.
- Ты чё, Кюсок, делаешь?
Я отскочил назад. Раз, два. Прыгнул на ступеньку. Вскочил на вторую.
И вот тут я и ощутил всё. Боль пронзила резко, иголкой будто. Отметина на коже вспыхнула болью, но быстро неприятное ощущение сошло на нет. Глубокая вмятина, почти до крови осталась на руке. И неприятное ощущение утихало. Но вывод был ужасающим: боль взорвалась настоящим выстрелом, взорвалась здесь, на ступенях, точно всё это время сдерживаемая чем-то и наконец высвободившаяся!
- Смотри, Цольга! Моя рука! Я вдавил в неё ноготь, но ничего не чувствовал.
- Хела! - Цольга сделала шаг назад, посмотрела на свою руку инстинктивно.
- И лишь на ступенях боль накатила, будто её прорвало в итоге.
- Тьяц! - испугался Диамантэ и тоже отпрянул к ступеням.
- Это означает, - подвёл жутковатый итог я, - что иксилибрия тут не в круге. А вот до этого места. До второй ступени.
- То есть, тьяц, она по всему подвалу, сука, но́сперэ!
Цольга прищурилась, подошла ко мне, осмотрела мою руку.
- А может, блин, ближе к клюгю она вообще концентлилованная. Ню то есть ещё сильнее.
Мы застыли, боясь шевелиться, хотя смысла в этом никакого не было. Возможно, всё так. Возможно в центре мы и правда онемеем. Но это не важно сейчас. У нас есть цель. Как бы ни было страшно перед этой сверхъестественной угрозой, нужно что-то делать.
- Как же нам пройти к автомату тогда? - спросил я то ли ребят, то ли себя.
Ответа ни у кого не было. Тут уж можно было лишь пробовать.
- Какому автомату? - неожиданно спросил Диамантэ.
Я посмотрел на него с недоумением.
- Вон, к тому, видишь? За кругом, за это ареной, чтоб её!
Диамантэ посмотрел. Посмотрел на меня вновь. Вновь вперёд, прищурился.
- Ни хера не вижу. Только темноту впереди.
- Я вижю, ельфик. Кюсок не выдюмывает.
- А я нет, тьяц!
Невероятно! Что же это? С чем это связано?
- Это оттого, что ты элевен? Или из-за твоей… особой стрегонерии?
Диамантэ пожал плечами.
- Не знаю. То есть он и правда там?
Мы кивнули.