Всё это обещало происходить на фоне небывалого ажиотажа вокруг Грагоса и самой «Голландии», где намечалось некое большое событие, некая презентация чего-то сенсационного. Чего-то, что в очередной раз поможет стране Свободы в борьбе со злым Царством. И захотелось мне в этот раз навести побольше справок, что же там за представление такое намечается, ибо интерес к Грагосу, по слухам, проявил в связи с этим событием аж сам Элевентэль! Отыскал я рекламную брошюру про грандиозное это событие в казино «Голландия». И лишь я не нарочно затерял её, а заодно и статейку из газеты с подробным рассказом о предстоящем празднике, затерял в завалах лент для пулемёта 7,62 мм, как тут же появился настоящий повод лететь в Гранд и разузнать всё. Единственное, что запомнилось из брошюрки, так это упоминание того факта, что на презентации будет сам мэр Гранда!
Мы, оставив расстроившиеся чемоданы на Маяже, незамедлительно тронулись в путь.
- Блин, я не поймю, что кливее: зелкало или ложа моя?
Цольга осматривала своё отражение, скептически изгибая бровь.
Я вытирал руки грязной от масла тряпкой и тоже рассматривал плоды её косметических трудов.
- Ладно, хел с ним, бюдем считать, помада некачественная.
С этими словами она вынула из нагрудного кармана косухи расчёску и принялась подчёсывать и поправлять свою шикарную причёску.
За эти месяцы наш штурман как-то похорошела по сравнению (стереть «по сравнению»). Её образ стал ещё более ярким и пышным, если у штурмана-бомбардира пикирующего бомбардировщика вообще может быть образ. У нашего - не просто может, а есть! Я лишь недавно заметил, что Цольга прикупила себе где-то новую куртку. Старая, коричневая, сменилась чёрной с новенькими блестящими застёжками и меховой подкладкой (весьма надо сказать, лёгкой). Но больше всего меня в облике Цольги не переставал удивлять её «улей». Как часто я видал на фотокарточках, в статьях в газетах, на рекламных плакатах всех этих грагосских артисток с эдакими шариками, собранными на макушке из волос! Как удивился я увидеть такую причёску на голове зумзацх в первую мою встречу с Цольгой. Но вот сейчас, оценивая прихорашивания Цольги, я отметил, что клубок на голове стал неприлично большим. Чёрный, под стать куртке «кокон», «улей», на который не налезет уже и лётный шлем. А спускающиеся струями вниз прямо из этого клубка не слишком чистые локоны ныне терялись на фоне чёрной кожи новой косухи.
Вот так от нечего делать и в томительном ожидании я проводил время, наблюдая за Цольгой и описывая её.
чини люк и не пялься
Передохнув чуть-чуть, подивившись причёске самого яркого штурмана Пропасти, услышав очередной недовольный клац клювом в кабине, я возвратился к диагностике люка.
И вот, когда я уже принялся, чуть не засыпая от скуки, изучать в надвигающихся сумерках аж исправность контактов шлемофона на своём рабочем месте, послышался звук затворения фонаря кабины. Я выполз из «Грача», вынырнул с противоположной стороны хвоста самолёта и увидел командира. Размяв шею и крылья, как делает это тот знаменитый квизз-боксёр (забыл, как его величают) перед началом раунда, наш командир кивнул нам следовать за ним к выходу из ангаров авиапорта.
Конец записи.
Открытка с "Грачом"
19 ч. 25 мин.
23, Глюсс, 940 г.
Борт «Грач».
Бортовой журнал экипажа.
19 ч. 25 мин.
Гранд. Настоящий муравейник, построенный на культурах, традициях, народах и нравах. Многогранен и разношёрстен. Последнее время я частенько бываю здесь. Вообще не мудрено это, ведь Грагос сам по себе – страна очень открытая, полная противоположность Царству. Грагос ищет дружбы и претворения в жизнь своих планов. Для претворения нужны возможности, и предоставить их могут те, кого Грагос пустит за свои «врата». Вот только часто страна Свободы очень сильно ошибается с выбором, кого пустить, а кого нет.