- Надо потрясти трактир бы, - предложил ему упитанный коллега.
Названные по имени офицеры в фуражках, а с ними ещё пять-семь таких же поспешили выполнть приказ.
- А у вас ордер от правительства Гранда есть? - дообавил в их мёд я ложку с чем-то, что не мёд.
Лицо упитанного полицейского красноречиво сказало мне, что он эту ложку распробовал.
- Завали хавальник, гайкокрут херов. Отгоняй этот гроб, давай.
- Тихо, Лэп, - осадил его детектив Бром (Бром всё-таки). - Херкин этот прав. Сходи, пощупай гараж его.
Вот тут я напрягся. Там и так лазил уже один из полисменов. Пока он лазил внутри гаража, но вот уже облдатель идеальной по меркам полиции фигуры детектив Лэп, плюнув в меня презрительным взглядом и направился вдоль стены гаража.
- Чё напрягся так, парниш? - подозрительно спросил меня его коллега.
А детектив Лэп уже был за, (за!) гаражом. Трогал тюки и пинал сено. И наоборот.
- А… а вы бы не напряглись, когда вам работу сдавать, а мастерская в осаде, как Цитадель при Барке Беззубом? - так вот выкрутился я. - У меня время уходит!
Детектив задумался. Я навёл его на мысль.
Он с нарастающей тревогой всмотрелся в сумеречную даль трассы 77, ведшую в направлении Гранда.
- Сука, время, время. Уйдут же, ублюдки. Уже, небось, на подъезде к Гранду. Лэп! Лэп, сука!!!
У меня отлегло от сердца, когда окликнутый им завсегдатай полицейских званных обедов отстал от тюка, который уже надумал отбросить в сторону, и поспешил к коллеге.
- Чё, свинёныш, раскололся? - с надеждой спросил он про меня, подойдя к машине.
- Сворачиваемся. Упустим! Здесь рыскать — дать им шанс в Гранд завалиться и в складках подбородка Винни сныкаться.
- Эх, уверен?
Детектив не ответил ему.
- По машинам! - скомандовал он полисменам.
Напоследок он одарил меня взглядом, в котором сочетался глубокий философский посыл по известному адресу. А любитель просить добавки к добавке остервенело плюнул и процарапал на двери клиентского «Девуа» некороткую борозду.
Уже три минуты спустя визг сирен растворился в наступающей ночи, а мигалки обратились в едва заметное пёстрое зарево. Я сидел в «Девуа» и пытался отдышаться.
- Молоток, парниша, - услышал я.
Бндит облокотился на окно водительской двери, всматриваясь в сумерки над горизонтом. Немного сена висело у него на волосах, немного — на плечах.
- Что теперь? - задал вопрос я.
- Винс Ганна помнит тех, кто не зассал и помог. Ты всё охеренно обставил, «сахарки» протупили, как посление пентюхи. Я этого не забуду. Замолвлю словечко. Молоток. Молоток.
И исчез. Я не стал смотерть, куда он идёт даже в зеркало заднего вида. Мне уже чудился Gr 1911 в его руке.
Как-то машинально я завёл «Девуа» и отогнал назад, ближе к крыльцу трактира.
Через несколько мгновений, которые какими-то вспышками отразились в моих воспоминаниях, «Андрэ», рассекая пыль и разбрасывая сено, промчался мимо, выехал на трассу 77 и исчез в заснувшей дымке пятничного вечера.
Минуло два года зим. Ничего я более не слышал ни о ком из фигурантов этого дела. Никто не вспомнил про меня, никто никаких словечек не замолвил. И я был рад!
Но то, что случилось со мной в пятницу жарким летним вечером вскоре, оказалось достойно многих и самых «красных» словечек!
Жил и работал я тогда в Гранде. В столице! Мне знакомый помог снять квартирку на Гаррот авеню. Это паралельно «Взлётной полосе». Улица множества авиабутиков — куча магазинов с услугами и мастерских по запчастям. Названа она в честь аса Ролена Гаррота, прославленного нашего лётчика, современника ван Фокка. Шумно на ней, это ничего не сказать. Шастают по магазинам все до позднего вечера. Квартирку снял небольшую, но уютную, с большим окном и недалеко от работы.
А вот работал я тогда в услугах по ремонту. И работа была не очень хороша. Я справлялся, но платили не очень, клиенты попадались мразотные. Короче, лучшего тогда в Гранде не найти мне было. Можно многое уметь, но столкнуться со скотским отношением, нечестным работадателем или просто с периодом в жизни, когда работа в стиле «ну хоть какая». Добавим сюда, что моя Мари́ меня турнула, устав ждать предложения руки, сердца, покупки автомашины и своего дома в предместьях Гранда, и получим, что уже пару недель мне хотелось свалить из этого шумного города-бурлеска куда подальше, хоть в колонии.