Его глаза двинулись выше по цветастому шелку шорт, которые оттеняли изгиб ее бедер, по ситцевой безрукавке цвета спелого абрикоса. Безрукавка была завязана узлом на талии, адским соблазном выставляя на обозрение полоску живота, а мягкая ткань лишь подчеркивала ее знаменитую грудь.
Он вряд ли сознавал неуместность своего любопытства, пока не натолкнулся глазами на ее ледяной взгляд. Но это не помешало ему мысленно взвесить перемены, отражавшие ее возраст. Конечно, она стала старше. Это заметно. Течение лет не проходит бесследно. Но любой, не видевший ее раньше, ошибся бы в ее возрасте. По его мнению, она стала даже притягательнее.
Скованный льдом ее взгляда, он надолго потерял дар речи. Что бы она ни думала о его приезде, это совсем не развлекательная прогулка. Она явно не доверяет ему, каким бы дружеским ни оказался ее прием.
— Джулия, — произнес он наконец, понимая, что теряет последнее доверие, — надеюсь, ты не сердишься, что я приехал сюда. Для меня было таким… таким сюрпризом встретить тебя вчера вечером.
— Вот как?
Он сомневался, что она верит ему, — да и кто обвинит ее после того, как Нэвил Хагер уже замутил воду? До Куинна дошло, что он не спросил своего коллегу, объяснил ли тот Джулии причины своих поисков. Если она уже знает, о чем идет речь, все надежды на успех тщетны.
— Да, — подтвердил он и, оглянувшись вокруг, широким жестом указал на панораму. — Какое замечательное место ты выбрала! Я и понятия не имел, что на Сан-Хасинто так красиво.
— Чего ты хочешь, Куинн?
Игнорируя испуганную реакцию своего сына, она окинула Куинна холодным оценивающим взглядом. И перед этими глазами, невольно с грустью подумал Куинн, на трезвость мыслей ему рассчитывать нечего. Чистого светло-зеленого цвета, с длинными, выгоревшими на солнце ресницами, по-прежнему пушистыми как персик. И эти губы…
— А ты как думаешь, чего я хочу? — увильнул Куинн, больше не надеясь развеять ее подозрительность. — Прошло десять лет, Джу. Встретить тебя вчера вечером — признаться, я просто в шоке. Где ты, черт возьми, пропадала все эти годы? Господи, ты понимаешь, о чем я говорю. Не думаешь ли ты, что?.. — С его языка чуть не слетело «я», но он вовремя спохватился. — Не думаешь ли ты, что твоя публика имеет право знать?
— У меня нет никакой «публики», — холодно парировала она. Ее голос так же музыкален, заметил Куинн. — Ты зря тратишь время, Куинн. Мне нечего сказать вам. Как я уже говорила твоему партнеру, Джулии Харви здесь нет.
Глава 4
— Нэвил Хагер мне никакой не партнер! Если бы ситуация не была столь серьезной, Джулия бы, несомненно, расхохоталась — настолько растерянным было лицо Куинна. Он совсем не собирался произносить этих слов — слов, которые выдали его с головой. В другой ситуации она бы пожалела его, столь умилительным было его огорчение.
Но сейчас главное — не расчувствоваться, не позволять себе теряться, как она потерялась под его оценивающим взглядом. Как смеет он смотреть на нее такими глазами — будто сутенер, оценивающий шлюху! Она не давала ему права так обращаться с собой, каким бы обиженным он себя ни чувствовал.
— Проклятие, — сказал Куинн, и тонкие черты его лица сложились в гримасу. Потом, сконфуженно посмотрев на Джейка, добавил:
— Прошу прощения. Но что, черт возьми, Джулия, ты имела в виду, говоря, что Джулии Харви здесь нет?
— Мою маму зовут Джулия Стюарт, — твердо заявил Джейк, и Джулия, опасаясь сказать слишком много при сыне, отступила назад.
— Тебе лучше зайти, — мягко сказала она, хотя такая перспектива по-прежнему не устраивала ее. Она не желала вторжения Куинна Мариотта в свой дом, но Джейк важнее ее принципов.
Хотя ее жилая комната была просторной и с высокими потолками, Куинн сразу заполнил ее. Он казался еще выше и опаснее, и она начала презирать себя за такое ощущение незащищенности.
— Хотите лимонада? — предложил Джейк, очевидно желая внести свой вклад в развитие событий, но, хотя Куинн вроде бы не возражал, Джулия покачала головой.
— Я думаю, тебе следует собрать земляники к ленчу, — твердо заявила она, игнорируя его протестующее «но, мама». Она строго посмотрела на сына, давая ему понять, что спорить не о чем. — Мне с мистером Мариоттом нужно кое-что прояснить. Понятно?
Лицо Джейка вытянулось.
— А он останется к ленчу? Джулия почувствовала, что по ее щекам разливается краска.
— Сомневаюсь, — заявила она, и глаза ее потемнели. — Джейк, ты ведь не собираешься пререкаться со мной? Я хочу поговорить с мистером Мариоттом наедине.
Мальчик обиженно пожал плечами и покорно побрел из комнаты. Но его самолюбие было явно ущемлено, что еще более усилило у Джулии чувство раздражения.
— Итак… — произнесла она, повернувшись к Куинну и размышляя, предложить ли ему сесть на один из мягких кремовых диванов, но решила, что не стоит. — Как я уже говорила твоему партнеру… коллеге, — поправилась она в ответ на его недовольную гримасу, — моя жизнь здесь не имеет никакого отношения к Джулии Харви. Я — Джулия Стюарт, как уже сказал Джейк. Мать и домохозяйка, не более.
Брови Куинна выгнулись.
— Ты замужем?
Ох, какой трудный вопрос. Она хотела ответить «да», — но где тогда ее муж? Она могла бы сказать, что он умер, но Джейку она говорила совершенно другое. Правда выглядела слишком странно — и слишком опасно, — чтобы произнести ее вслух. Но с этой проблемой ей следовало бы справиться задолго до появления Куинна.
Итак, она наконец произнесла «нет», решив, что слегка измененная версия того, что она рассказала Джейку, наиболее безопасна.
— Ни у одного из нас не было стремления к браку. Полагаю, я могла бы сделать аборт, но не захотела. И вот я то, что я есть. Я стала матерью.
— Прямо так?
— Прямо так.
— Но ты сменила фамилию.
— По очевидным причинам. Без косметики, без этого эффектного имиджа я уже почти неузнаваема. Но фамилия…
Куинн нахмурился.
— Отец Джейка знает, где вы? Это уже легче.
— Да.
— А ты не боишься, что он кому-нибудь расскажет?
— Нет.
— Не могу поверить, — покачал головой Куинн. — Ты никогда не давала даже намека, что недовольна своей жизнью.
Джулия тяжело вздохнула.
— Если бы я хотя бы намекнула, думаешь, мне бы позволили ее изменить? Если бы кто угодно… ну ладно, кое-кто… узнал, где я и что со мной, меня не оставили бы в одиночестве ни на минуту.
Куинн прореагировал мгновенно.
— Под «кем угодно»… — он помедлил, — ты подразумеваешь меня?
— Тебя?! — У Джулии вырвался короткий смешок. Это могло быть признаком как истерики, так и веселья, но Куинну не положено этого знать. — Ты был не единственным мужчиной в моей жизни, Куинн, — желчно произнесла она, собрав все свое хладнокровие. Ее губы растянулись в усмешку. — Собственно, даже еще и не мужчиной. Так, помешанным на сексе юношей, увлекшимся взрослой женщиной!
Она рассчитывала, что он взовьется. Тот юный Куинн, которого она знала, определенно не скрывал бы своей уязвленности. Но если чуть раньше он выдал себя с головой, то сейчас не собирался повторять ошибку. Сейчас он совершенно другой, чем ей представлялось вначале, и владеет собой намного лучше.
— Этот мужчина, — заговорил Куинн, возвращаясь к предмету, с которым, как надеялась Джулия, они покончили, — отец Джейка… — В темных глазах Куинна читалась решимость. — Почему ты так уверена, что он не выдаст тебя?
— Потому что он потерял бы не меньше, чем я, — торопливо ответила Джулия, внезапно почувствовав страх. — Послушай, не сменить ли нам тему? Как ты здесь оказался?
Куинн ответил не сразу. Вместо этого он перестал вглядываться в нее и осмотрел комнату. Нет ничего особенного в мягких удобных диванах, накрытых веселенькими домоткаными покрывалами, успокоила себя Джулия. Небольшой телевизор, аудиосистема, чтобы слушать ее любимую музыку, китайские ковры на полу. Все удобно и приятно, без показной роскоши. Тем не менее таким домом каждый бы гордился, можно завести и отдельную комнату для кошки.