Он ответил таким ругательством, что я даже покраснел. После этого наверху стало тихо. Лейла, не шевелясь, глядела на меня. Она дрожала как осиновый лист, и невероятный испуг был в ее глазах.
Сейчас не время было объяснять, что я не имею ничего общего с убийцей этого типа, лежащего на полу. Если она принимает меня за убийцу или, по крайней мере, за его сообщника, значит, будет вести себя послушнее. В этом я был уверен, но сколько это будет тянуться? Мне обязательно нужно было знать.
– Как ты думаешь, – спросил я, – что сейчас делает Фрэнк?
– То, что вы ему сказали, – сразу же ответила она. – Или вы сомневаетесь?
– Значит, ты считаешь его порядочным человеком?
– Разумеется, Фрэнк порядочный. По правде говоря…
– Конечно, конечно, – сказал я, – именно так я и думал.
– Что вы хотите этим сказать?
– Не надо беспокоиться. Раздевайся.
– Что?
– Тебе не ясно? Или ты предпочитаешь кончить, как он? – Я показал револьвером на труп мужчины.
Некоторое время она, видимо, собиралась спорить, но, еще раз взглянув на труп, угомонилась.
Отвернувшись, она сняла халат, лифчик и ловко стянула розовые трусики. Все было сделано очень быстро и профессионально, как в соревновании на время.
Потом Лейла повернулась ко мне. И я отметил, что она превосходно сложена. Мне бы хотелось иметь чуть больше времени и обстоятельства менее волнительные, чтобы оценить ее настоящую прелесть.
– Хорошо, – сказал я. – Пошли.
Мы поднялись по лестнице. Лейла шла впереди. Я подталкивал ее дулом пистолета.
В коридоре никого не было. Мы беспрепятственно дошли до раздевалки Лейлы. Я помнил, что теперь попасть на кухню можно, повернув направо, а потом налево. Но моя экзотическая танцовщица имела, наверное, плохую память, так как вначале повернула налево.
– Стой! – сказал я ей. – На кухню не сюда.
Она послушно остановилась.
– Я думала, вы хотите пройти через черный ход.
– Даже если свое мнение об умственных способностях Фрэнка ты изменила, я этого делать не буду.
– Я не понимаю, о чем вы говорите?
– А вот о чем. У меня нет никакого желания встречаться с его парнями, которые наверняка поджидают меня там. Поэтому пойдем через кухню.
Лейла задрожала. Ее голос поднялся на целую октаву.
– Через кухню! Совсем голой?!
– Тебе не из чего выбирать, – сказал я.
Перед дверью кухни она секунду сопротивлялась, но давление пистолета быстро преодолело ее преувеличенную стыдливость.
– Мне нужно только выйти из вашего кабака. А для этого всех надо как-то отвлечь, – объяснил я, лавируя между плитами и не обращая внимания на разинутые рты шеф-повара и нескольких служащих. – И ты мне в этом поможешь.
Перед дверью, ведущей в клуб, Лейла опять замерла и, повернувшись ко мне, взмолилась:
– К тем, которые в зале… – простонала она. – Вы не можете требовать, чтобы я в таком виде вошла туда.
– Они будут очень довольны, – ответил я. – Уверяю тебя. Достаточно, чтобы ты поднялась на сцену и начала танцевать.
– Но второе отделение уже началось, – прошептала она. – Сейчас выступает другая танцовщица. Я же попаду в середину ее номера.
– Значит, ты боишься конкуренции? – спросил я, не скрывая неприязни. – Слушай меня. Если ты в точности не сделаешь того, что говорят, я всажу в тебя пулю. Понятно?
– Я хочу умереть, – простонала она.
Я распахнул дверь, мы вошли в полутемный зал, и сразу же стало понятно, что мне очень повезло, так как в свете прожекторов снова была Ишка. Зрители были слишком поглощены невероятными движениями ее пупка, чтобы обращать на меня внимание.
Я прошептал в перламутровое ушко Лейлы:
– Давай – и рысью.
И, подчеркивая это приказание, шлепнул ее по ягодицам.
Ровно через пять секунд Ишка внезапно остановилась. Она изумленно уставилась на обнаженную блондинку, возникшую в свете прожекторов. А моя маленькая Лейла уже начала свой экзотический танец живота.
Изумленная тишина продолжалась только мгновение. Затем последовал такой взрыв аплодисментов, от которого, казалось, обрушится потолок.
Зрители, опрокидывая стулья и столы, бросились к сцене, чтобы получше рассмотреть удивительное зрелище. У входной двери появились двое вышибал, но через несколько секунд они были поглощены потоком зрителей, и я потерял их из виду.
Я совершенно свободно вышел из клуба.
На тротуаре портье, увидев меня, свистнул в свисток. В мгновение ока рядом остановилось такси. Швейцар открыл дверцу.
Даже отсюда были слышны раздирающие вопли и шум, потрясающий стены.
– Кажется, одна из этих девушек сегодня здорово работает, – начал портье с заинтересованным видом.