– Понимаешь, – медленно произнес Ломакс, – примерно за четверть часа до твоего прихода позвонил какой-то парень и сказал, чтобы я не отходил от Лейлы ни на шаг, поскольку ее собирается навестить один мошенник.
– Он обманул тебя, – размеренно сказал я. – Он обманул меня, и он обманул Джулиуса.
– Минуточку! – воскликнул Джулиус. – Как же он меня обманул, Дэнни?
– Что он рассказал тебе, Джулиус? – спросил я.
– Говорил, будто он единственный человек в мире, который может водить за нос Османа-бея, и будто для него это так же нетрудно, как играть в детскую игру.
– Но он должен был также сказать, что совсем не хотел встречаться с Фрэнком, который знал, у кого находится его дочь. Ведь если бы стало известно, что он в Нью-Йорке, она бы подверглась еще большему риску.
– Верно, старина, – признал Джулиус. – Давай, рассказывай дальше.
– Ты часто спускался в подвал вместе с Фрэнком и запомнил шифр, а потом передал эту комбинацию Мюраду. Вы вдвоем проследили меня до клуба и, как только начались мои переговоры с гарсоном, сообщили обо мне Фрэнку. Позднее Джулиус вошел в раздевалку Лейлы, убедился, что мы там, запер и позволил, таким образом, Мюраду допросить Османа-бея. Мюрад немедленно спустился в подвал, убил своего компаньона и тут же вышел.
– А мне он сказал, что это был несчастный случай, – пробормотал Ломакс. – Будто бы, когда он допрашивал его с пристрастием, нож соскользнул.
– Джулиус, – сказал я мягко, – посмотри на него, иногда он бывает наивен как ребенок.
– Что ты хочешь этим сказать, Бойд?
– Попытайся подумать о мотивах, которые были у Мюрада для убийства Османа-бея.
– Я все понимаю, – холодно ответил Ломакс.
– Ты помнишь, что тебе рассказывал Мюрад? По его словам, он случайно обнаружил незаконные махинации своего компаньона.
– Конечно, помню.
– А эта редкая книга, в переплете которой были спрятаны бриллианты? Представь-ка на минуту, что все произошло действительно так, как рассказывал Мюрад, но двумя днями раньше.
– Ты что, с ума сошел? – спросил Ломакс.
– Предположим, он застал своего служащего, который пихал банковские билеты в вазы, в понедельник. И, таким образом, именно тогда понял, что Осман-бей не один год занимался махинациями. В среду взял у букиниста книгу, о которой просил компаньон. Эту книгу его дочь должна была отвезти в четверг. Он внимательно просмотрел ее. И вдруг обнаружил, что в переплете спрятаны камни на сумму в двести тысяч долларов.
Я вдохнул воздух, прежде чем продолжить.
– Что ему было терять? Он дает двадцать четыре часа своему компаньону. И когда банда, которая доверила тому бриллианты для тайного ввоза, начнет действовать, Осман-бей станет первым козлом отпущения.
– Ты хочешь сказать, что все для него повернулось в худшую сторону, только когда украли дочь? – задумчиво заметил Джулиус.
– Разумеется. Потому что Мюрад был единственным человеком, который точно знал, что бриллианты никогда не покидали Парижа. Если бы Фрэнк условился с Беатрис об очной ставке, чтобы узнать, кто говорит правду, больше шансов за то, что скорее поверили бы Осману-бею, чем девушке. Мюрад не мог позволить себе пустить это дело на самотек. Единственным выходом для него было – убить Османа-бея.
– Значит, никаких бриллиантов сюда не привозили, – тусклым голосом сказал Джулиус.
– Вот именно.
Он посмотрел на тело Мюрада у своих ног. Шрам возле его рта начал дергаться быстрее обычного.
– Мерзавец, – горько произнес он. – Как подумаю, что отдал тебе Селину…
В следующие четверть часа все потихоньку исчезли, и я остался один на один с Мэтью Корли.
– Это дело может вам принести серьезные неприятности, мистер Бойд, – произнес он вполголоса. – Я имею в виду вашу лицензию.
– Несомненно, – печально ответил я. – Я не сообщил о трупе, не сказал ничего о похищении, вошел в контакт с мошенниками – все это, конечно, будет стоить мне удостоверения.
– А почему вы так поступили?
– Я полагал, что, если есть хоть малейший шанс найти девчонку живой, все остальное не имеет никакого значения, – ответил я откровенно.
Он кивнул.
– Мы знаем, что Османа-бея убил Мюрад, а теперь и он мертв… – Думаю, вам сейчас как раз самое время уйти, мистер Бойд.
– Нет, я останусь и подожду полицию.
– Просто смешно, – сказал Корли. – Я обо всем прекрасно знаю и смогу это сделать так же.
Его губы сжались.
– И потом: я в некоторой степени сам виноват.
В его рассуждениях была логика.
– Не знаю, как вас и благодарить, мистер Корли.