— Давно ли у меня работаешь? Кто рекомендовал? — директор бросил на своего помощника быстрый, оценивающий взгляд. — Но я тебе ни о чем не говорил, — он сделал привычный отстраняющий жест рукой.
«Значит, они вышли на Антона», — подумал Сеславин и спросил как можно безразличнее:
— А Лазуткин наш чего им понадобился?
— Ваш, Евгений Андреевич! — ласково сказал директор и нацелился 'пальцем в грудь Сеславину: — Вы его мне рекомендовали. Когда–то. — И, улыбнувшись, добавил: — А что им от него надо — даже знать не хочу. У меня своих забот хватает. Завод не игрушка! — Он вышел, даже не потрудившись затворить за собою дверь, и Сеславин подумал неприязненно: «Ну конечно, хочет иметь все — и старинный камин, и редкие акварели, и женьшеневую настойку. Все, кроме неприятностей. Откуда все это берется — ему неинтересно».
Он снял трубку, набрал номер директорской приемной:
— Олечка, Антон у тебя или в гараже?
— Антоша взял отпуск, — ответила секретарша. —
На неделю. Сегодня вышел Коля Марфин, но он повез шефа на дачу.
Сеславин повесил трубку:
«Значит, Антон на свободе? Тогда откуда же они знают обо мне? Миша Терехов? — Евгений Андреевич собрался было набрать номер Гоги, но тут же положил трубку. — Если он засыпался, то звонить опасно».
Стараясь отогнать мрачные мысли, Евгений Андреевич пошел по цехам. Надо было выполнить поручение директора — собрать сведения по внедрению рационализаторских предложений. За разговорами с начальниками цехов и работниками бриза Сеславин немного отвлекся. Но червячок сомнений нет–нет, но давал о себе знать легким покалыванием в сердце.
Вернувшись в кабинет, Сеслааин снова ощутил острое беспокойство. Его мучила неизвестность. «Что же, сидеть и ждать, пока за тобой придут? — думал он. — Или последовать совету шефа, поискать укромный уголок. Директор, наверное, знает больше, чем сказал. Ему–то чего бояться? Приобрел с моей помощью пару каминов, дубовые панели. Ну и что? Тут же соврет: «Я думал, что Сеславин покупал их для меня в комиссионке!» Сеславин снял трубку, набрал домашний телефон директора.
— Женечка, — ласково пропела директорская супруга, — Павел Лаврентьевич на даче. Что–нибудь срочное?
«Женечка! — с ожесточением подумал Сеславин. — Какой я тебе Женечка, сопливка!» И, повесив трубку, сказал громко:
— Стерва!
Он набрал номер дачного телефона. Подошла Мария Лаврентьевна, старшая сестра шефа.
— Павел приехал, сейчас покричу. В саду где–то бродит. Вы–то как живете, Евгений Андреевич? Давно у нас не были.
Голосу старухи был, как всегда, добрый и участливый.
— Живу потихоньку, Марья Лаврентьевна, — бодро сказал Сеславин. — Ноги еще бегают, и ладно!
— Приезжайте к чаы отдохнуть, — пригласила старушка. — А Павлушу я сейчас покричу.
«Как же, приедешь к вам без приглашения шефа!» — усмехнулся Сеславин, прислушиваясь, как старуха, наверное в окно, кричала: «Павлуша, Павлуша! Тебя Евгении Андреевич спрашивает». После этого наступила тишина, видимо, Мария Лаврентьевна пошла за братом в сад. А через несколько минут сказала расстроенным голосом:
— Евгений Андреевич, вы тут? Ждете?
— Жду, Мария Лаврентьевна, — отозвался Сеславин, сразу понявший причину расстройства старухи.
— Куда–то пропал. Может, с соседом на реку пошел? Или в преферанс с ним сел играть… Вы уж завтра утречком позвоните…
«Вы хотели получить информацию? — подумал Сеславин. — Вы ее получили. Даже в большем объеме, чем хотели. Вас избегают, а это ох какая неприятная информация». Он встал со стула, прошелся по своему маленькому кабинетику. «Дома у меня ничего не найдут. На даче? Так… мелочи. Еще не проданный камин, коллекцию никому не нужных древностей. Остается сберкасса. Книжки у меня на предъявителя. И найти их непросто. Да и в чем, собственно, могут меня обвинить? За каминами я сам не лазал, уникальные потолки не разбирал. Организация преступной группы? Но это — если Лазуткин заговорит! А его еще поймать нужно. Терехов? Этот будет молчать. Тертый калач. Да если и заговорит, можно все отрицать. По методу шефа: и я не я, и хата не моя!»
Вспомнив про шефа, Евгений Андреевич вспомнил и про его совет — пораньше уйти, отвлечься. Он осторожно закрыл дверь, повернул ключ. В кабинете зазвонил телефон. Сеславин решил не возвращаться, но внезапно ему пришла в голову мысль о том, что это директор. Может быть, он действительно ходил на речку и, вернувшись, узнал от сестры о его звонке? Евгений Андреевич открыл дверь, подбежал к телефону.
— Евгений Андреевич? — спросил незнакомый мужской голос. — Майор Белянчиков из уголовного розыска. Здравствуйте.