Начальник цеха, закончив свой тост, подошел к тетушке и под громкие возгласы одобрения крепко ее расцеловал. Руфина Платоновиа разволновалась, заплакала…
Женщины потребовали, чтобы после начальника цеха говорил племянник.
— Тетушка Руфина! Смотрю я, сколько у вас друзей, и думаю — счастливый вы человек! И друзья ваши счастливые — потому что вы с ними, — сказал Антон, и острое чувство зависти ко всем сидящим за столом неожиданно шевельнулось в сердце. Зависти к тому, что им весело, что они добрые и смотрят на каждого вновь пришедшего без тревоги.
Всем пришлись по душе слова Лазуткина, тетушка расцеловала племянника и снова всплакнула, вспомнив свою сестру Раису, мать Антона, умершую совсем молодой.
Лазуткин выпил одну за другой две стопки водки и разозлился, сидел мрачный, с трудом сдерживая себя от колких замечаний тетушке и гостям. Ему надо было во что бы то ни стало переночевать в этом доме. А значит, терпеть надоевшую бабью болтовню, казавшиеся глупыми шутки, восторженные тосты.
В дверь снова позвонили, и Алена пошла открывать. Лазуткин сунул руку в карман, нащупал предохранитель пистолета. «Если что, — мелькнула шальная мысль, — наделаю я здесь шуму! Праздничный салют».
Дверь в прихожую оставалась открытой, и Антон увидел, что принесли'огромную корзину цветов. Молодой парень в фирменном комбинезоне с трудом держал ее. Парень что–то спросил у Алены, с восторгом рассматривавшей цветы. Она кивнула па дверь и улыбнулась.
Когда корзина медленно вплыла в комнату, все зааплодировали.
— Сидорова Руфина Платоновна кто будет? — спросил парень, высовывая улыбающееся лицо из–за цветов.
— Здесь, здесь! — закричали гости наперебой, показывая на тетушку, раздвигая стулья, чтобы пропустить парня.
— С праздником вас! — торжественно сказал парень. — Фирма «Ленинградские зори» присоединяет и свои поздравления к этим цветам. — Он подошел к Ру–фине Платоновне. — Получите, распишитесь.
Лазуткин заметил фирменную эмблему на комбинезоне молодого человека, листок бумаги, наверное квитанцию, торчащую из нагрудного кармана, и успокоился.
— Где расписаться–то? — спросила тетушка.
Парень показал глазами на бумажку. Руфина Платоновна вынула из кармашка квитанцию, растерянно оглянулась:
— Дайте ручку, товарищи.
— Подержите, маэстро, — посыльный поставил корзину на колени Лазуткину. Антон ухватился за нее, боясь уронить. Подумал о том, какая же она тяжелая. И в этот момент на руках у него защелкнулись наручники. Кто–то снял с его колен цветы. Лазуткин увидел, что в комнате уже много чужих мужчин, увидел ужас в глазах тетушки Руфины и недоуменные лица гостей…