Питер покосился на нее и отпрянул в сторону.
– Да не будет тебе больно, ты, большой ребенок, – сказала Венди с легкой злостью.
– Я не ребенок, – недовольно проворчал Питер, но больше не сопротивлялся.
Венди изо всех сил пыталась проигнорировать напряжение во всем ее теле, которое она ощутила, оказавшись так близко от него. Есть ли на свете еще хоть один человек, который обнаружил, что его выдуманный друг на самом-то деле реален?
Венди прижала полотенце к виску Питера, и он поморщился.
– Щиплет! – прошипел он.
– Да не выпендривайся ты, – проворчала Венди. Лицо Питера перекосилось, но он позволил ей осторожно прижимать полотенце к порезу до тех пор, пока кровь не остановилась и на виске не осталась лишь тонкая красная линия. – Ну вот, – произнесла она, отступая. Потом выдвинула ящик со всяким хламом – старыми ножницами, просроченными купонами и скрепками – и рылась в нем до тех пор, пока не отыскала маленький швейный набор в красном футляре.
– А это для чего? – запротестовал Питер, словно она угрожала ему каким-то оружием.
– Для того чтобы зашить дыру на твоих джинсах, – сказала Венди, показывая на его коленку.
Но это не слишком успокоило его.
– Просто посиди немного смирно, хорошо? – попросила она, положив руку на стойку.
Питер с сомнением посмотрел на нее, но потом послушно сел на холодный плиточный пол.
– О’кей, но ты поосторожнее, не уколи меня, – проинструктировал он.
– Тогда сиди и не двигайся, – сказала ему Венди. Питер замер, и она принялась проворно стягивать края поношенной материи.
Питер дотронулся до пореза на виске, и его передернуло.
– Мне нужно экономить мою волшебную энергию и не расходовать ее на такие пустяки, как полеты, понимаешь? Она понадобится мне для битвы с тенью. Волшебная пыльца – ее антипод. – Питер покачал вверх-вниз руками, словно взвешивал две разные вещи.
– Тени сделаны из темноты. Они питаются печалью и отчаянием. Они воплощают самые страшные для тебя вещи и используют их как оружие, подпитывающее твой страх. Вот почему моя тень крадет детей. – Он опустил руки. – Их страх – источник энергии для нее. То есть дети делают ее сильнее.
– Это… ужасно, – выдохнула Венди. Ее взгляд переметнулся с колена Питера к двери, ведущей на задний двор. Где-то, в лесной чаще, были дети, испуганные, одинокие и мучимые тенью.
– Вот почему нам необходима волшебная пыльца, – продолжал Питер. – Она состоит из света, и смеха, и радости. И когда ты пользуешься ею и думаешь о чем-то хорошем – о чем-то счастливом, – то становишься таким легким, что способен летать. И потому я единственный, кто может сразиться с моей тенью. Я могу противопоставить ей мой свет и ослабить ее до такой степени, что она окажется у меня в плену, и тогда ты пришьешь ее ко мне, как уже однажды сделала это.
– Значит, это была твоя тень? – Венди завязала узелок и осторожно оборвала нитку. – Это она забрала Алекса и напала на меня? – Она не могла пока дать логического объяснения тому, что случилось с ней в лесу, и это само по себе очень пугало.
– Да. – Питер потер глаза. – Чем сильней становится она, тем слабей становлюсь я. Я чувствую, как волшебство вытекает из меня. – Он выглядел таким усталым и сломленным. И Венди разволновалась еще больше.
Она расправила шов, чтобы проверить, хорошо ли справилась с работой – сойдет до поры до времени, и тут ей пришла в голову одна мысль.
– Лес. – Ее бросило в жар. Она положила иголку и нитки в красный футляр и оставила швейный набор на стойке. – Значит, она удерживает в лесу пропавших детей и моих братьев из-за меня?
Венди боялась леса, и тень использовала этот ее страх против нее. Она заманила ее туда, посулив возможность найти Алекса или вернуть братьев, чтобы напитаться ее страхом. И это была вина Венди. Целиком и полностью ее вина. Венди провела пальцами по волосам, взъерошив их.
– Но почему? Почему мои братья? Почему я?
– Не знаю, – тихо сказал Питер, разглаживая большим пальцем шов на джинсах. – Мне известно лишь, что только ты можешь помочь мне поймать мою тень и вернуть ее мне. – Он выглядел… плохо. Его загорелая кожа, казалось, была бледнее, чем обычно. Под глазами начали появляться мешки. Ему не хватало его привычного блеска. И эти перемены настораживали.
Венди задумалась, когда он в последний раз отдыхал и ел.
– А что произойдет, если мы не сможем остановить ее? Что будет с детьми? С моими братьями?
Питер пожал плечами и уставился в пол. Ей было больно смотреть на него такого. Это задевало ее за живое. Но в то же самое время она немного злилась на него. Если ему требуется ее помощь, то он должен дать ей более определенные ответы и указания. Она не может, как по волшебству, разгадать эту тайну в одиночку. Пропавшим детям нужны она и Питер – они обязаны найти и спасти их. Ей необходимо снова увидеть своих братьев, привести их домой.