Венди хотелось спросить, что все это означает, но тут вдруг ощутила покалывание волосков на шее, и это отвлекло ее.
Питер почувствовал что-то похожее и насторожился, шаря вокруг своими синими глазами.
Молчание затянулось. По телу Венди бежали мурашки.
– А пропавшие дети остаются в Нетландии навсегда? – наконец спросила она. Может, если они продолжат разговор, чувство близкой опасности улетучится.
И тут что-то похожее на шепот задышало ей в шею. Венди вздрогнула и повернулась вокруг себя.
Насколько хватало глаз, видны были лишь неподвижные, чего-то ожидающие деревья.
Повисла звенящая тишина. Венди казалось, что она находится под водой. Воздух словно давил на кожу, уши заложило.
– Иногда. – Воздух вокруг нее всколыхнулся. Она ощущала между лопатками исходящее от Питера тепло. – Но большинство детей находят свой путь и идут по нему дальше, – тихо сказал он.
Венди задышала быстро и прерывисто. Спящее существо, угнездившееся у нее между ребрами и позвоночником, начало просыпаться, охваченное дрожью.
Она коснулась желудя у себя на шее.
– Думаю, мы почти у цели. – Она крепко сжала желудь в ладони. На периферии ее сознания появилось ощущение дежавю – призрак некоего воспоминания.
Питер подошел к ней вплотную. Его плечо коснулось ее плеча, но сейчас это не успокоило. Взгляд Питера был встревоженным, напряженным.
– Ты тоже чувствуешь это? – выдохнула Венди.
Питер медленно кивнул.
– Может, нам следует уйти отсюда, – он говорил очень тихо, словно старался не разбудить деревья. Его теплая мозолистая рука оказалась в ее руке.
Венди снова услышала шепот, на этот раз говорили чуть громче, но все так же неразборчиво. Невозможно было понять, откуда доносится этот шепот. Ее сердце больно билось о грудную клетку.
Она сделала шаг назад. Питер сжал ее руку.
Тихий всхлип над головой Венди заставил ее запрокинуть голову. Она вглядывалась в крону дерева, стараясь разглядеть там хоть что-то.
– Слышишь? – спросила она у Питера. Венди различала теперь чье-то тихое сопение. Отдаленный плач. – Похоже, эти звуки доносятся вон оттуда… – Она потянула Питера за руку, сделав осторожный шаг в ту сторону, где, как ей чудилось, голоса были громче.
Питер ничего на это не ответил и не сдвинулся с места. Оторвав взгляд от леса, Венди посмотрела на него.
Питер стоял неподвижно, как статуя. Его лицо было бледным. Широко распахнутыми глазами он смотрел на что-то за ее спиной, крепко сжимая ее руку.
В воздухе кто-то жужжал, нависая над плечами Венди. Все ее мышцы скрутило от страха. Она быстро выдохнула, выпустив белое облачко пара.
Питер еще сильнее сжал ее руку.
– Венди, уходи отсюда, – сказал Питер, его взгляд по-прежнему был прикован к чему-то позади нее. Он проговорил это очень тихо, но в безмолвном лесу его шепот прозвучал подобно крику.
Венди медленно обернулась.
Там было дерево. Его толстый ствол, изгибаясь, устремлялся вверх и расходился на корявые, голые ветки. Они очень походили на длинные заостренные пальцы. Кора дерева резко отличалась от коры других деревьев: на зелено-коричневом фоне она казалась призрачно бледной. Корни вылезали из земли. В воздухе пахло гнилой листвой и влажной землей.
Лес гудел. Волоски на ее руках встали дыбом. Голоса становились все громче, складываясь в водоворот шепота и тихого плача, доносившийся из дерева. Нет, скорее из-под его корней, извивающихся и уходящих в землю, образующих маленькие клетки и зияющие отверстия. Ветер вздымал опавшие листья и шуршал ими. Голоса продолжали становиться все громче и звучали испуганно.
Венди выпустила руку Питера, подошла ближе к дереву и дотронулась до него. Шепот уговаривал и о чем-то предупреждал. Там что-то было! Что-то, спрятанное в грязи под корнями.
Голоса усиливались.
– Там что-то есть, – пробормотала Венди. Она наклонилась было к корням, но внезапно перед ней встал Питер. Он опять схватил ее за руки.
– Надо выбираться отсюда. – Его тело казалось сочетанием упругих мышц и резких линий. Глаза умоляли послушать его.
– А знаешь, он прав, – долетел до них чей-то тягучий голос.
Венди и Питер одновременно оглянулись. На толстой ветке дерева, прислонившись к стволу, расположилась тень.
Венди могла рассмотреть ее во всех подробностях. Она была призрачной, искаженной версией Питера. Вместо сияющей на солнце шевелюры у нее были волосы, похожие на блестящую черную нефть. Ее нос и подбородок были заостренными и большими. Кожа – бледно-белой, а глаза черными и пустыми. Казалось, они высосали весь свет из деревьев поблизости. Тонкие губы кривились в жесткой улыбке, открывая неестественно белые зубы. Вся она состояла из острых углов, о подбородок, казалось, можно было порезаться.