Вражеский танк выскочил в неожиданном месте — из-под завала, разметав куски обрушенных домов. Заехав во двор, бронемашина в буквальном смысле раздавила минометный расчет и добила бегущих солдат короткими очередями. На зачищенную площадку из тоннеля один за одним поползли еще танки. Звеньями по двое они распределялись по улицам и вгрызались в спины наступающим, ведя по ходу огонь на подавление. Войска, штурмующие город, не успели даже развернуться. Из их техники уцелело только два союзных танка, осуществлявших бросок через проспект. Теперь они остались заблокированными и отстреливались, развернувшись корма к корме. Пехота и орудия понесли многочисленные потери от пламенных фугасов с тыла. Войска оказались не готовы к подобной контратаке. На десерт из тоннеля высыпался десант на БТРах. Направление можно было считать потерянным.
— Плохи теперь и наши дела, — посетовал командир, указывая на диспозицию. — Оттуда нас быстро заметят. Здесь больше делать нечего.
— Сваливаем? — почти уверенно заявил снайпер. Позывной — Пацифист. Раньше он носил другое прозвище — Миротворец. Аргументировал его тем, что усмирял врагов быстро и тихо, принося покой в их сердца. Но предыдущий командир не был силен в лингвистике и не видел никакой разницы в двух словах, кроме той, что Пацифист звучало короче. Оно и приклеилось. Его снайперская винтовка была измазана белой краской — когда-то это были звездочки, демонстрирующие количество убийств, но теперь для них уже не было места. Пацифист всегда стремился сделать чуть больше, чем от него требовала боевая задача, за что и был выдворен из регулярных частей. Но хороший солдат найдет себе место, особенно на войне.
Отряд Дина занимал позицию на доме еще ночью. Им пришлось пройти через парадные ворота вместе с поддельной атакой. Этот отвлекающий манёвр создал много шума и света, но позволил спрятаться в тенях и потихоньку проскользнуть в спокойные районы. Уклоняясь от прожекторов и проскальзывая мимо патрулей, они медленно просачивались вглубь. Дин старался связать по памяти карту и реальную топографию. Маскировочные мероприятия в городе поражали изобретательностью и качеством исполнения, и порой сбивали разведчиков с толку. Отряд передвигался молча. Приказы отдавали исключительно знаками и часто останавливались, чтобы не сбилось дыхание. Ночная фаза боёв создавала шум, но в глубине города стояла относительная тишина. Самыми сложными препятствиями становились проспекты — преодолевать их приходилось с фантазией. Широкие дороги просматривались с нескольких блокпостов. Дин и Снайпер периодически спорили друг с другом резкими жестами. Лучшее решение приходилось выбирать командиру, которого звали Джек. Никто не решался спросить настоящее ли это имя, или прозвище. Джеку оставался год до получения звания старшего офицера, но он планировал перестать быть капитаном досрочно, поэтому и организовал эту операцию. Команду он собрал за пару часов до выхода, проломив своим упорством бюрократию и заполучив отличных бойцов.
Ночью в городе приходилось отклоняться от курса на несколько домов в поисках наиболее безопасного участка. Джек чаще выбирал путь, который предлагал Снайпер, но когда дело касалось серьезных проблем, прислушивался к Дину. В первый раз вместо километрового обхода они проскочили по чудом уцелевшему пешеходному мосту выше зоны наблюдения. Для второй затеи пришлось заказывать артиллерию. Свист падающих снарядов заставил вражеских солдат понервничать. Под взрывной аккомпанемент разведчики перебежали на другую сторону проспекта. Уровень укрепленности противника почти не менялся: баррикады, траншеи и огневые позиции были крайне хорошо обустроены. Карты и фотографии, сделанные с воздуха, врали на каждом шагу. По этой причине отряд нашел себе место для дислокации только под утро. Выбор пал на строение, разрушенное авиационной бомбой. Это решето не давало никакого укрытия, поэтому противник его не занял, но на уцелевшем кусочке крыши была хорошая наблюдательная площадка. Взбирались по стенам с помощью крюков и веревок. К моменту, когда отряд разместился на позиции, наступление уже началось и худо-бедно продолжалось до внезапной танковой контратаки.
Теперь, после провала операции, в штабе творился бардак, командиры спешно отводили свои группы назад. Джек не стал дожидаться распоряжений и решил, что пришло время покинуть насиженное место. Дин начал возражать, но замолк, когда командир принялся спускаться. Путь вниз прошел быстро. Замыкающим шел Бульдозер — молчаливый пулеметчик. Никто не догадывался, что творится в его голове, и чтобы получить нужный ответ, требовалось точно задать вопрос. В отличие от Счастливчика, Бульдозер не сосредотачивался на своей внешности, носил густую рыжую бороду, ходил в мятой одежде и не хорохорился.
Дин сматывал альпинистское снаряжение, покусывал губы и пытался вспомнить, как же его угораздило записаться на эту самоубийственную миссию. Мысли прервал рокот пулемета. Солдаты припали к земле и машинально закрыли головы руками. Дин начал зайчиком высовываться над бетонной плитой и искать огневую точку. Ей оказался третий этаж углового дома. В пробоине красовались спины вражеских бойцов, активно суетившихся на своих позициях. Ночью отряд миновал эту точку, не заметив противника.
— Бьют по нашим, с той стороны, — отрапортовал Дин. — Про нас не в курсе.
— Пятерых, что у амбразур, — указал двумя пальцами капитан, обращаясь к снайперу, после чего развернулся к Дину и скомандовал. — Мальчиш, на тебе разведка. Бульдозер, прижми их.
Снайпер отстрелялся и улегся на щебне в ожидании особо отчаянных голов. Пулеметчик зычными очередями подрывал боевой дух. Враги, зажатые с двух сторон, не поднимали головы, прятались за стенами и лишь беспорядочно стреляли короткими очередями. Союзная группа с другой стороны шумно приступила к штурму. К этому моменту Дин успел осмотреть почти весь дом и предложил:
— Лестница справа, та, что ближе к нам, самое слабое место. Если прорваться там, этаж будет обречен.
Связист кивнул головой в знак готовности, и соседний отряд получил наводку. Союзники побежали по ступенькам. На первом марше лидер получил очередь в грудь, но прикрыл собой рывок до промежуточной площадки. Не давая времени противнику перегруппироваться и прикрыть фланг, штурмующие ворвались на этаж. Этот маневр стоил им еще двух бойцов. Но когда в ход пошли гранаты, зажатые со всех сторон враги боялись высунуться, даже когда вместо настоящих осколочных, в них кидали камни. Пацифист тоже хотел поучаствовать и пару раз ударил по ногам через дыры в стене. Бульдозер же невозмутимо лежал и продолжал выцеливать окна.
— Чисто! — высунулся из окна союзник, размахивая рукой отряду Дина.
— Вы кто такие? — одобрительно прокричал Счастливчик в ответ. — Как вас занесло в наши края?
— За зенитками охотимся.
— И что платят?
— Один к одному. Девчонка за каждую.
— Мы с ва..
— Харе трепаться, — командир толкнул Счастливчика в бок. — Потом женщин делить будете. Лучше проведи нас туда.
Командир указал на перекресток в семи кварталах ближе к центру города. Отряд, разбившись по двое, приступил к передвижению от одного укрытия к другому, сохраняя штурмовой порядок. Дин следовал вторым номером, положив руку на плечо Счастливчику, и наблюдал по сторонам. Солдаты ловко пробирались через городские джунгли. Заскакивали в окна и через пустые коридоры вылетали с другой стороны. Историческая застройка быстро вытеснила современный город. Витиеватые улицы, узкие арки и запутанные дворы замедляли передвижение. Но даже так, поспевать за штурмовым десантником было тяжело. Появившаяся одышка и учащенное сердцебиение мешали сконцентрироваться. Уставший Дин не заметил орудие ПВО, права на находку присвоил Пацифист. Довольно старое, но крайне опасное для десанта, оно спряталось в маленьком дворике в тени окрестных домов под маскировочной сетью. Командир остановился подумать.
— Врываемся, убиваем всех, ставим бомбу, — подмигнул Счастливчик. — Награду мне.